Paint it black

В шесть утра было еще довольно прохладно, и Оливер плотнее укутался в рабочую курточку. Днем апрельское солнце уже вовсю припекало, но Оливер почти не видел этого солнца. Ему было двенадцать лет, и он уже работал вместе с отцом в серебряных рудниках. Работал он, как и взрослые с раннего утра и до темноты. Оливер привык к такой жизни. Он был старшим сыном в семье шахтера и ничего другого не знал.

Их семья обосновалась здесь с самого открытия рудников и когда он достаточно подрос ему тоже пришлось взять кирку в руки. Он верил, что когда-нибудь его жизнь изменится и он увидит что-то кроме подземных тоннелей, а пока он день за днем долбил кайлом твердую породу в поисках серебряных самородков.

День был самый обычный, ничем не отличавшийся от многих других. Рабочие спустились в рудники и разошлись по своим местам. Оливер работал в самом дальнем тоннеле, где и его отец. Он дробил и просеивал породу в поисках небольших самородков, когда увидел слабое сияние в одном из обломков камня. Это показалось странным, здесь не чему было светиться кроме шахтерских ламп. Оливер внимательно осмотрел обломок и ковырнув ножом увидел что-то маленькое размером с яблочное семечко, светящееся светло-желтым светом. Он никогда не видел ничего подобного и странное чувство посетило его. Оливеру подумал, что нашел что-то очень ценное, то, что сможет изменить его жизнь. Он выковырнул это светящееся семечко и любовался его ласковым светом, который словно пульсировал, становясь то ярче, то слегка угасая.

Оливер не знал, что делать с этой находкой и понял, что лучше показать ее отцу. Он зажал семечко в кулак скрыв его сияние и направился в глубь тоннеля, где стучали кирки отца и его приятелей. В этот момент Оливер услышал низкий неприятный гул и замер, что-то странное и опасное таилось в этом звуке. Кирки рабочих перестали стучать, гул тоже прекратился, настала гнетущая тишина словно все замерло в ожидании чего-то страшного и неизбежного. А потом содрогнулась земля как будто невероятных размеров исполин топнул ногой. Своды тоннелей потрескались и стали рушиться на рабочих. Оливер до боли сжал кулак с драгоценной находкой и оказался погребенным под грудой камней. Последнее, о чем он думал почему он умирает именно сейчас, когда у него появилось это семечко, которое могло изменить его жизнь. Оливер даже представить не мог что именно это семечко стало причиной обвала.

Рита ходила по комнате в одних трусиках собирая подходящую для поездки одежду. Я, сидя в кресле, любовался ее наготой и уже не на шутку завелся. Она словно прочла мои мысли.

– Даже не думай. – сказала Рита, уже натягивая джинсы, – Поместье через полтора часа закроют для посещений. Нам надо поторопиться.

– Это тебе надо поторопиться, – рассмеялся я, – а не искушать мужчину в расцвете сил совершенством форм.

– Догадываюсь, что ты хочешь сделать с этими формами, но будь любезен положи себе в рюкзак вино и то, что я приготовила.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Рита все еще копалась в футболках и топах, выбирая что надеть. Меня это ужасно забавляло, я обычно одевал первое попавшееся, разве что с цветом определялся, светлый, темный или яркий. Наконец Рита надела сиреневую облегающую футболку, которую мне тут-же захотелось снять. Ее торчащие под тканью соски сводили меня с ума.

– Это провокация, – сказал я, – на тебя все мужики пялиться будут.

– Не преувеличивай. – ответила Рита, – тут в жару полгорода так ходит и даже пораздетей. Кстати, в поместье и вовсе голые девицы в стеклянных саркофагах. Я готова. Сейчас такси вызову и можем ехать.

Такси приехало почти сразу. Мы залезли в салон, и Рита прижалась ко мне положив голову на плечо. Я обнял ее и поцеловал в разноцветные волосы.

– Тебя не очень смущает моя черно-белая окраска? – спросила она.

– Совсем нет, в лавке ты выглядела прекрасно, – ответил я, а потом уже шепотом, чтобы не слышал водитель, – твои чулки тогда были очень эротичны.

– Только чулки? – в шутку спросила Рита и провела языком по мочке моего уха.

Я почувствовал, как по мне пробежали мурашки и понял, что очень хочу ее. Она раздразнила меня еще дома и продолжала делать это в машине. В отместку я стал водить пальцем по ее соску и сразу заметил, как вздрогнуло ее тело. Рита не стала отстраняться или просить меня перестать, она только прикрыла глаза и прерывисто дышала.

– Ваша светлость, – шепнул я, – в карете кучер находиться снаружи, а в этом авто увы. Я вынужден прерваться.

– Непременно обзаведусь каретой. – ответила Рита, открыв глаза.

Я посмотрел в окно. Мы только въехали в город. Я знал, что до поместья «Дикие Розы» довольно далеко, оно тоже находилось за пределами города, но с противоположной стороны и пожалел, что мы и в самом деле не в карете. S'il vous plaît, мадам в мой экипаж.

– У вас в городе похоже много знатных особ. – сказал я. – Поместья, графини, бароны, вы – Ваша Светлость.

– Патрик, это заслуга Валдора, и не так уж и много. Всего семь фамилий, включая нашу. У тебя есть путеводитель в нем все нужные упоминания.