Палач демона

– Да нешто я не понятливый? – торопливо закивал тот. Никому не скажу, с женой станем вас ждать!

Дождавшись, когда невысокая фигура Федора скроется из виду, есаул медленно и осторожно, словно кошка по лужам, начал красться к своему родовому поместью.

Здесь ему никакой проводник не требовался. Он с пяти лет облазил имение вдоль и поперек.

«Войду с черного хода» – подумал Константин Евгеньевич. – «Так незаметнее будет. Неизвестно, ведь, сколько их, чертей красных, сейчас там находится».

Проскользнув вдоль задней стены здания, Маматов увидел небольшую дубовую дверцу, окованную железом. Она была открыта. – «Как и предполагал» – с удовлетворением отметил про себя есаул. – «Надо осторожно обойти все комнаты, проверить, сколько там народу».

Проскользнув в имение, он оказался в длинном и темном коридоре цокольного этажа. Он был пуст. Сжимая в правой руке наган, он поднялся на первый этаж и увидел двоих. Один, в кожаной тужурке, спал прямо за письменным столом, установленным в фойе. Напротив главного входа. Второй, завернувшись в солдатскую шинель, лежал возле стены и храпел так, что его вполне могли услышать с улицы.

Подкравшись к человеку в кожанке, Маматов пожалел о том, что при нем нет любимого дамасского кинжала. Того, что отняли при обыске. – «Ширканул бы этого по шее – и никакого шуму» – с сожалением подумал он. – «Стрелять нельзя, тогда попробуем, как со Степаном». Обернув рукоять нагана носовым платком, есаул коротко, но с большой силой ударил спящего в затылок. Затем, быстро подошел к храпящему в шинели. С этим пришлось повозиться немного дольше, так как он ни за что не хотел помирать. Лишь четвертый удар по черепу выбил из него дух. Ни один из них не успел издать ни звука…

Внимательно осмотрев лица убитых, Маматов убедился, что Тимофея среди них нет. – «Пора этого Иуду навестить. Раз он у них главный, значит, поселился, где-то наверху» – размышляя таким образом, Константин Евгеньевич пробрался по мраморной лестнице на второй этаж. «Ага, вот, где ты, сволочь!» – сам себе сказал офицер.

Тимофей расположился в большой гостиной, где находился камин. Он перетащил сюда одну кровать из спальни и сейчас мирно похрапывал на господской перине.

Осторожно миновав гостиную, Маматов, желая убедиться в том, что больше в имении никого нет, обошел оставшиеся комнаты и коридоры. Никого не было. Тогда, вернувшись в гостиную, он подвинул стул вплотную к кровати, на которой почивал Тимофей и сел, положив ногу на ногу. Так он и сидел до тех пор, пока на востоке не показалась светлая полоска рассвета…

Глава 27

…Рыжеволосая, молодая и очень красивая женщина лежала на старой, заштопанной, серой простыне. Рядом с кроватью стоял пятилетний мальчуган, ее сын. Он смотрел на мать с испугом, не понимая, что с нею.

– Почему мама лежит? – спросил он у стоявшей рядом санитарки.

– Болеет она, – коротко ответила та по-французски.

Нежно взглянув на мальчика своими огромными голубыми глазами, умирающая из последних сил протянула ему тяжелый золотой крест. И, прошептав «Костя!», тихо скончалась…

Мальчуган, догадавшись, что случилось непоправимое, горько заплакал. Но в это самое мгновение к его лицу вдруг потянулись страшные когтистые лапы, а неведомый кошмар уже разверз клыкастую пасть… Крепко сжав в руке золотой крест, мальчик замахнулся на ужасную гадину…

Арно Готье пришел в себя от своего собственного дикого вопля. Он, лежа на полу, изо всех сил сжимал в правой ладони золотой крест, украшенный четырьмя крупными изумрудами. За окном серое весеннее небо с грохотом рвали ярко-желтые молнии, а на столике надрывался телефон. Этот кошмар с рыжей женщиной снился Арно уже долгие годы. С тех самых пор, как он лишился своего отца.

Сие печальное событие произошло в 2003 году…

Обычно страшный сон предупреждал Арно о всяких, не особенно приятных переменах, затаившихся в ближайшем будущем.

В том, что перед кроватью умирающей стоял именно он, Арно мог поклясться! Но кто она, та рыжеволосая женщина? Этого молодой человек сказать не мог. Зато увиденный во сне золотой крест он и сейчас все еще продолжал крепко сжимать. Арно им очень дорожил. Шарль Готье попал в автомобильную аварию, получил очень тяжелые ранения и, умирая в палате реанимации, вручил любимому сыну свой последний подарок…

Что касается матери Арно, то молодой человек ее не совершенно помнил. И не удивительно, ведь, вскоре после рождения сына она, оставив младенца на попечение отца, сбежала со своим любовником. И с тех самых пор не давала о себе знать…

C трудом разжав пальцы, Арно поправил на шее длинную золотую цепочку креста и, наконец, снял трубку.

– Арно! Черт бы тебя побрал! – раздался на другом конце знакомый голос его приятеля Жюльена Делажа. Давай, вставай и живо ко мне! Пробурчав что-то вроде «сейчас приеду», Арно положил трубку и побрел умываться в ванную.