Палач, скрипачка и дракон

Нильс снова воспрянул. Да, за минувший год многое забылось. А ведь и верно: попаданцы всегда болтали на каком-то своем, непонятном языке. Не то колдовство на них не действовало вообще, не то просто не успевало подействовать. Уже давным-давно по всеобщей договоренности колдуны, представляющие цивилизованные поселения, уничтожили языковые барьеры, заколдовав людей говорить на каком-то одном, общем языке, который ни для кого не был родным, но странным образом помогал легко и просто выражать любые мысли.

— Это он отобрал мое копье, — продолжал ябедничать стражник, тыча в Нильса пальцем.

«Отобрал копье, — с тоской подумал Нильс. — И не стыдно ведь врать! Сам уронил, растяпа, а я виноват».

Тут в разговор вмешался еще один стражник, стоящий левее. Он уже давно пристально смотрел на Нильса.

— Что-то как будто лицо знакомое, — сказал он.

— Ну, так живу я здесь, примелькался, поди. — Нильс улыбнулся самой нехарактерной для себя улыбкой. Но улыбка эта уже ни на кого не подействовала. Пожилой стражник тоже нахмурился и кивнул другому:

— Пробей-ка по базе.

— Да вы просто потеряете время и деньги, — поморщился Нильс. — Тот парень уже далеко, с моей сотней. С вашей сотней, высокочтимые герры!

Волшебство денег закончилось. Служивые почуяли нечто куда более весомое — продвижение по службе. Один из стражников сбросил с плеч широченную, странного вида сумку, расстегнул ее и вытащил большую книгу без обложки, сшитую из отдельных листов. На верхнем листе накарябано единственное слово: «База».

Стражник начал переворачивать листы. На каждом — изображенное судейским рисовальщиком лицо. Нильс скрипнул зубами. Он хорошо помнил, как пришлось целых полчаса сидеть неподвижно в камере, пока унылый старик наносил на бумагу его черты. Стражник секунду вглядывался в картинку, потом поднимал голову на Нильса, говорил: «Нет», и переворачивал лист.

— У него попаданческое оружие, — вмешался тот, который потерял копье.

— Нет, — бормотал Хранитель Базы. — Нет, нет, нет…

— Попаданческое? — заинтересовался пожилой. — Это какое?

— Необычное! — только и смог сказать стражник. — Такое, знаете… Он из него даже не стрелял, а я все равно чуть не обделался.

Вокруг негромко засмеялись. Нильс напрягся. Все хуже и хуже. Будет лишь один миг, когда они растеряются, и его нужно будет успеть использовать.

— Нет, нет, снова нет…

— Обшмонайте его, — велел пожилой.

— Не нужно этого делать. — Нильс разом отбросил все маски и посмотрел на пожилого холодным, тяжелым взглядом. Тот заморгал и попятился, не осознавая даже, что делает.

— Нет, нет, нет…

Чья-то рука скользнула в карман. Нильс мгновенно перехватил ее, крутанул, сжимая. Затрещали кости, послышался надсадный вопль. От вопля пришел в себя пожилой:

— Мордой в землю его! Наручники!

Нильс выстрелил сквозь шинель и почувствовал, как ударила в руку вылетевшая гильза. На шинели распустился огненный цветок. Вскрикнул, упал пожилой стражник, зажимая рану в бедре.

«Видит Дио, я не хотел», — подумал Нильс, рывком доставая из кармана пистолет.

— Нильс Альтерман! — заорал хранитель Базы и выронил Базу. — Предатель, изгнанник!

Стражники замешкались. Что ж, это они очень хорошо умели делать — мешкать. Нильс же времени не терял: махнул рукой, нанеся рассчитанный удар по стволу карабина ближайшего противника. Карабин выскочил у того из рук, провернулся в воздухе волчком, и Нильс схватил его за приклад. Упал на землю и перекатился, сбивая пламя с шинели, уходя от выстрелов, которые просто должны сейчас последовать.

Бах, бах, сдавленный крик… Идиоты убивают друг друга!

— Гюнтер, Гюнтер! — причитает кто-то.

Нильс вскочил, оттолкнул давешнего знакомца, потерявшего копье, петляя, бросился бежать по улице. Выстрелы. Свистят по бокам пули, но пока Дио милует. Нильс положил на плечо карабин и, не глядя, выстрелил назад. Кто-то закричал, но, судя по голосу, скорее от страха, чем от боли.

Нильс уронил ставшее бесполезным оружие. Впереди — балкон жилого дома. Подпрыгнуть, ухватиться, подтянуться! Влез, упал внутрь. Перепуганные лица женщин — должно быть, служанок, — с той стороны стеклянной двери. Пули выбивают крошку из каменной стенки балкона. Надо же, как расчетливо бьют, негодяи, — не все разом, по очереди, чтобы успевать перезаряжаться. Изначальный план — вскочить и открыть огонь — пришлось отбросить. Сидя, Нильс ногой ударил в дверь. Стекло брызнуло осколками, завизжали служанки. Нильс кувырком вкатился в комнату, встал, сунул пистолет под нос той, что орала потише — средних лет женщине в аккуратном чепчике.

— Черный ход, бегом, — сказал Нильс.

Женщина закивала, бросилась в коридор, вниз по лестнице. Нильс от нее не отставал. Бедная женщина… Чем-то напомнила ему мать. Но сейчас не время для сентиментальных размышлений, сейчас главное оторваться от стражи.

В прихожей Нильс походя сорвал с крючка кроличью шапку с ушами, натянул ее. Там еще висело пальто, но его он брать не стал, даже на глаз размер гораздо меньше.

— Сюда, сюда, герр попаданец! — закричала служанка, отворяя неприметную дверь под лестницей.