Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров

Поэтому, когда Денису Анатольевичу позвонили из монастыря и попросили забрать пациента, он не особо удивился. Ну что же, бывает. Не в первый раз такое случается. Удивился он чуть позже, когда барбухайка оказалась на территории монастыря… Впрочем, все по порядку.

Марина (назовем ее так) искренне недоумевала: как можно не любить позднюю осень? Ну да, природа засыпает, дождик моросит – но ведь душа-то поет! Прямо как у Пушкина. Разве что стихи получаются так себе, а во всем прочем – полностью она согласна с поэтом. Знал мужик, о чем писал. Такой подъем, такая легкость в теле и мыслях, столько в голове светлых идей, что жалко тратить время на сон! Участковый психиатр, правда, лишь качает головой и рекомендует увеличить дозу лития, но что он может знать о душе! И даже осознание того, что через несколько месяцев, аккурат по весне, накроет черная депрессия и захочется взвыть от тоски, сейчас не пугает. Сейчас-то хорошо! И, может быть, на этот раз все же пронесет? А ведь можно и подстраховаться, чтобы уж наверняка? Таблетки? Ну нет, спасибо, кушайте сами. У меня есть идея получше. И ее пора осуществить.

Добравшись до монастыря, Марина затребовала немедленной встречи с директором. Или как его там называют. Настоятелем? В общем, с самым главным. И с порога заявила ему, что раз психиатры ее душу до сих пор толком не вылечили, то пусть горят они в аду, а эту почетную обязанность она теперь делегирует церкви. Ага, в его лице. Очень, между прочим, симпатичном. Так что вы, батюшка, готовьтесь морально, сейчас я вам буду исповедоваться. Ибо я согрешила. Так, теперь дай бог памяти, сколько раз и с кем. Если взять последние дней семь, то… Ага, скромненько выходит. Не задалась неделька.

Игумен честно попытался остановить поток информации о Марининых грехах и втолковать, что монастырь вообще-то мужской. Марина лишь плечиком повела: мол, ваши мужики – вы и спасайте. Вы, святой отец, лучше скажите, что мне за грехи-то положено? Ах, епитимья? Ну, это мы мигом.

Появление экзальтированной дамы среди настроившихся было на душеспасительный лад обитателей монастыря не прошло незамеченным. Во всяком случае, монашеский быт на некоторое время перестал быть однообразным и душным. Игумен же, с трудом отловив Марину, долго втолковывал ей, что епитимья – это совсем не то, что она там себе подумала. И что дальнейшее ее пребывание в этом богоугодном заведении просто невозможно. И не надо хватать за руки. И за ноги тоже. И… в общем, надо срочно позвонить. Нет, у НЕГО мобильного нет. Послушайте, просто подождите здесь, хорошо?

Появление спецбригады на территории монастыря в этот раз было воспринято с особой радостью. Марина, правда, попыталась сходить в атаку, но, будучи отловлена Тимуром, заявила санитару, что брутальные мужчины – вполне в ее вкусе и что она, так и быть, подчиняется грубой силе. Дойдя до машины, Марина обернулась.

– Не скучайте, мальчики! – крикнула она. – Я выпишусь и вернусь!

Глянув в окно, Денис Анатольевич отметил про себя, что крестятся провожающие очень усердно и как-то нервно. А кое-кто, кажется, даже тайком сплевывает через левое плечо.

Набор экзорциста № 2

Я полагаю, мало кто удивится тому, что барбухайка с ее суровым и, как правило, корпулентным экипажем обычно ассоциируется с неким… хм… расхождением во взглядах на психический статус адресата вызова и касательно того, кто чью урну видал в колумбарии. Которое, как правило, заканчивается обещанием Дениса Анатольевича применить Тимура по назначению. Впрочем, правило не было бы правилом, если бы время от времени не происходили всякие казусы, выходящие за его рамки.

Так случилось и на том вызове. Который, к слову, не предвещал ничего экстраординарного: ну, подумаешь, белочка к кому-то там пожаловала! Не росомаха же! Понятно, что мужик не от хорошей жизни откопал на балконе обязательный в каждом русском народном хозяйстве топор и ступил на тропу войны добра с разумом.

Барбухайка уже въехала во двор, ползком протискивалась между шедеврами спорадической парковки, когда послышался грохот, и кузов уазика дрогнул от обрушившегося откуда-то сверху… чего? Переглянувшись с Денисом Анатольевичем, Тимур пожал плечами и открыл дверь салона.

– Доктор, вы должны это видеть, – молвил он пару мгновений спустя.

– Рафаиль, какими судьбами? – спросил Денис Анатольевич, выбравшись из барбухайки и глядя на вцепившегося в ее крышу парня.

– Шайтан, – простонал парень, оторвавшись от мигалки, которую только что столь страстно обнимал.

– Кто? – вскинул бровь Тимур.

– Где? – попытался уточнить Денис Анатольевич.

– Здесь. – Рафаиль ткнул себя в грудь, потом в лоб. – И вот здесь говорит.

– Вселился, что ли? – продолжил сбор анамнеза доктор.

– Да, – покаянно опустил голову парень. – Ругается на меня, что долго не пускал, что таблетки пил, его не слушал.

– А ты их пил? – прищурился Денис Анатольевич.

– Пил, пока он совсем не запретил.

– Так надо сразу было на прием идти. – Доктор укоризненно посмотрел на Рафаиля, и тот смущенно шмыгнул носом:

– А меня бы тогда положили!