Палаццо Сольяно (ЛП)

- Я мог бы сесть на самолет, найти ее мужа, где бы он ни находился, сказать ему, что люблю Урсулу, но я совсем не уверен, что она хочет именно этого. Это моя проблема, и я сделаю все, чтобы ее жизнь не покатилась в пропасть. Я слишком люблю ее, чтобы заставить ее страдать.

Дамиана сквозь слезы улыбнулась этому красивому влюбленному мужчине – ее растрогали его слова. Она попрощалась с Альберто и пошла к себе.

}Оставшись один, Альберто прошел в спальню к Урсуле. Урсула крепко спала. Он разделся и лег в кровать рядом с ней. Какое-то время он слушал ее дыхание, а потом и сам провалился в сон. Он проснулся, услышав, как встает Урсула.

- Куда ты?

- В ванную.

- Подожди меня. Я пойду с тобой.

Он встал, надел брюки и подошел к Урсуле.

У тебя кружится голова?

Немного. Как это здорово – проснуться и обнаружить тебя здесь, со мной. Сколько времени?

Почти семь. Хочешь, я приготовлю тебе кофе?

Прямо мысли читаешь, - улыбнулась Урсула, закрывая дверь ванной.

Она умылась, посмотрелась в зеркало – пощипала бледные щеки, надеясь, что ее лицо приобретет тхоть какие-то краски, надела халат и пошла в кухню. Альберто приготовил ей завтрак: обезжиренный йогурт, семена льна, подсолнечника, кунжута и тыквы, ну и конечно, кофе.

- Откуда все эти семена?

- Я принес их вчера вечером. Ты каждый день должна есть их. В них много кальция – они заменят сыры, которые тебе придется исключить из своего рациона. И не делай такую кислую рожицу, лучше съешь их с йогуртом. Это приказ твоего врача.

- А ты разве не будешь завтракать?

- Через полтора часа у меня операция. Я быстренько оденусь и полечу в операционную.

Для Урсулы день тянулся бесконечно. Она была слишком слаба, чтобы читать, сидеть и слушать болтовню Дамианы, которая ни на минуту не оставляла ее одну. Она поговорила по телефону со свекровью, с детьми, с мужем и с подругами из Торре. Альберто звонил ей несколько раз на протяжении всего дня. Он приехал к вечеру и отпустил Дамиану, которая вернулась к себе. Через пару дней Урсуле полегчало и она смогла выходить. Дамиана вернулась с работы и Урсула приготовила ей ужин. Утром седьмого дня Урсула вернулась в больницу – сделать анализы. Альберто позвонил ей, сказал, что все просто чудесно, и вечером заехал за ней – они собирались вместе поужинать в ресторане.

Оба были в отличном настроении. Они гуляли по тихим улочкам центра, и самым громким звуком, который они слышали, был только гулкий отзвук их шагов.

- Ты знаешь, что завтра я возвращаюсь в Торре?

- Я переживу эти две недели, а потом мы снова будем вместе. Если бы я слушался только своей интуиции, я бы вообще тебя не отпустил. Не будем требовать слишком многого у Судьбы, потому что она может и предать нас. Сейчас я отвезу тебя домой. Ты только подумай, любимая, у нас впереди еще целая ночь.

На следующее утро он отвез ее на вокзал, посмотрел, как она располагается в купе, и улыбнулся, увидев, как Урсула прижимается носом к окну вагона.

9

Саверио, как тебе кажется, с мамой все в порядке? – спросил Эдуардо у сына.

Все отлично, а почему ты спрашиваешь?

Она какая-то странная.

Почему?

Ты помнишь, какая она была прошлой зимой?

- Не напоминай мне. Совершенно невыносимой. Слава богу, у нее это прошло.

- Да, она плохо себя чувствовала, и никому ничего не говорила. Потом у нее нашли рак. К счастью, она поправилась, но стала, даже не знаю как это сказать, какой-то странной.

- А по-моему, мама стала собой: ласковая, заботливая, внимательная.

- Она постоянно где-то витает. Смотрит на тебя, улыбается тебе, но ее душа за тысячу миль от каждого из нас.

Отец с сыном сидели на террасе и строили догадки. Терраса примыкала к саду, где Урсула улеглась на лежаке, чтобы позагорать. Альберто сказал ей, что не будет ей мешать, а она обещала звонить, если почувствует что-нибудь неладное, и оба соблюдали соглашение. Урсула и Эдуардо вот уже как неделю вернулись в Торре, и она изо всех сил старалась окружить мужа заботой и вниманием. Она с притворным энтузиазмом слушала его бесконечные рассказы об удачных поездках в США и Китай. Она носила маску спокойной счастливой женщины и пыталась убедить прежде всего саму себя в том, что эта маска – ее настоящее лицо. Она говорила себе, что ее влечение к Альберто никак не нарушило равновесие ее семьи, но сама Урсула с трудом сохраняла это самое равновесие и мучилась чувством вины.

Но самым сложным для нее оказался момент, когда она очутилась в постели с Эдуардо, начавшим стремительную осаду, прелюдию к любви, которой между ними не было вот уже очень долгое время.Урсула свернулась в клубок, ощетинилась, как ежик и пробормотала:

- Прости, милый. Я не могу.

Муж посмотрел на нее потерянным взглядом.

- Ты же поправилась. Почему не можешь?

Урсула спрятала лицо в подушку и начала плакать. Эдуардо вскочил, вылетел из спальни и начал мерить широкими шагами примыкающую гостиную – будто лев в клетке. Она очень хотела бы забыться в объятиях Эдуардо, не ради себя, но хотя бы ради него. Но не могла. Урсула безумно любила мужа, а хотела Альберто, прекрасного архангела, спасшего ей жизнь.