Палящее солнце Афгана

В такой сумятице трудно понять, откуда угрожает опасность. Еще взорвались два снаряда на площадке. Ранило двух солдат. «Мы оказались в ловушке, могут всех перехлопать» – мелькнула мысль. Главное, не поддаться чувству страха, иначе он моментально овладеет тобой. Так продолжалось около часа, пока отозванная часть войск не ушла навстречу бандам, которые не стали вступать в сражение и отошли. И за лесом тоже стихло. Афганский медик стал осматривать раненых. Один осколок, застрявший в ноге солдата, он вытащил, а у второго ушел глубоко в живот. Осколки оказались от противотанковых гранат, а не от мин, как думали, значит, стреляли «духи» из леса. Еремей подобрал один на память. Вскоре вернулись танки и долгожданный БТР.

– У меня погиб один воин, – печально произнес Володя, – убило осколком разорвавшейся гранаты, и показал на хвост стабилизатора, торчащий из резинового коврика, защищающего гусеницу. Солдат срочной службы, которая так неожиданно для него закончилась, с безучастным лицом лежал на полу бронетехники. Так и ехали с ним. Внезапно оборванная молодая жизнь вызывает тягостное чувство, тем более, когда перед глазами. В дальнейшем он был посмертно награжден орденом Красной Звезды.

   Высадившись около «своей родной хаты», «утомленные боем», зашли в коридор, где увидели всех советников, что-то громко обcуждавших, около рации, стоящей на тумбочке. Они враз замолчали, но в молчании чувствовалось уважение к прибывшим. Рация была установлена на одной частоте с рацией БТРа и весь период операции советники болели, как на футболе, за «наших», а издалека события всегда кажутся более страшными, чем при непосредственном участии.

   Через несколько дней главный праздник милиции – 10 ноября. Представительство МВД поздравило всех, а лучшего одарило грамотой: «За безупречное исполнение интернационального долга» – на провинцию одна. Ваханов скромно положил ее в че-модан. Командующий царандоем тоже не мог обойти этот день и пригласил всех советников на торжественное собрание. Перед входом в управление полиции поставили стулья, днем еще было тепло, советники заняли первые ряды. На крыльцо водрузили трибуну, а над ней, на крыше здания, установили портрет Горбачева. Где только нашли такой большой. Михаил Сергеевич пристально разглядывал каждого сидящего перед ним, но в нетрезвом виде среди присутствующих никого не было. Антиалкогольный закон исполнялся и в милицейский праздник.

   Время летит неумолимо и работает уже на Еремея – не за горами дембель, но что-то иногда покалывает сердце под левой лопаткой. Наверно, отпуск пошел не на пользу, понесло же его с канистрой в Старую Каменку. И чем ни больше стал думать о болезни, тем больше стала донимать его. Надо лететь в Кабул провериться. Там три дня жил у земляков, которые рассказали, что два дня назад от взрыва в аэропорту пострадали четверо советских. Судьба часто наносит удары ниже пояса.

   Опытный врач-кардиолог, просмотрев медицинские показания, безапелляционно изрек:

– Все анализы хорошие, а боль – невралгия – пройдет.

   Декабрь считается первым месяцем зимы. Определяющим этих периодов, вероятно, был Афганистан, ибо четко, в декабре, здесь выпал снег. Природа не пожалела «белил» на коричневый холст горной земли. Ночью мороз -8. Северяне «бледнолицые» восприняли снег положительно и даже с радостью, чего нельзя сказать об аборигенах. Хотя, если судить по одежде – те же ситцевые штаны и галоши на босу ногу – народ закаленный. Их одеяла теперь несут службу круглосуточно: ночью в постели, а днем забирают с собой на работу, ходят в них, бодрствуя.

   Настроение предновогоднее, решили выпустить стенгазету. Среди советников нашелся поэт, и ему доверили должность редактора. Еремея тоже попросили приобщиться. Он на некоторых шурави сочинил памфлеты и так удачно, что редактор признал его старшим поэтом. Но «старший поэт» уже укладывал чемодан и готовился отбыть в сурский край. Отношения у него с коллективом сложились хорошие. За два дня до Нового года старший советник зачитал всем его характеристику, которую поддержали и утвердили. «Дембель» чувствовал себя неловко – он не любил, когда хвалят в глаза.

   Новый год отметили скромно по нынешним временам, но для завершающего афганскую компанию было достаточно, чтобы выступить с пламенной речью в защиту многострадальных жен. Если для нас испытание – Афганистан, то не меньшее испытание для них. Мы уже говорили, что многие не выдерживают. Только испытание может определить истинную ценность человека, а для преданных жен не дождаться мужа – катастрофа. Не звучит гитара без струн, не катится повозка без колес, не счастлива женщина без мужа – пусть будет у нее даже много родни. Потух ее огонь и покрылся слоем пепла. По окончании горячей дискуссии на женскую тему Еремей, по просьбе советников, исполнил морскую песню. Старшему мушаверу особенно нравились в ней слова: «пусть нам подпоет седой боевой капитан».