Палиндром

– В те предалёкие времена, когда разговорная речь ещё находилась в зачаточном состоянии, родоначальники человечества, в своём изъяснении более полагались на крепость руки, сложенной в кулак, чем на свою речь, которая только формировалась. И первые появившиеся в их речи слова, были связаны с той опасностью, который нёс для них окружающий мир. И одно из первых слов, которое сформировалось в их разумении это мира полного опасности, где без выработанных правил безопасности, с голоду сдохнешь или сам станешь обедом для других хищников, это было слово «нет». Правда, вскоре со временем, пришло понимание, что этого простого нет, было недостаточно, оно удовлетворяло только требования частного характера, тогда как для нормального функционирования и выживания общины, нужно было придумать что-нибудь более внушительное. Так в обиход, – каким образом, это нам пока неизвестно, – и вошло слово «табу», означающее полный запрет. Ну а корень слова табурет «табу», говорит о том, что этот, в сегодняшнем значении предмет мебели, изначально служил для других целей. Сейчас трудно говорить, каким точно, но можно предположить, что он служил орудием усмирения слишком вздорных и говорливых жён. И видимо на подсознательном уровне, Мистер президент, в ком, как и в каждом из нас, на генетическом уровне живёт память наших первопредков в виде мышечной памяти, подсознал настоящее значение этого предмета мебели, вот он к нему и обратился за помощью. Ведь все мы знаем, как шумны и говорливы наши супруги, и их подчас ничем не унять, не воспользовавшись табу-инструментом под названием табурет, в простонародье зовущимся рот-закрой стерва! Этот процесс ещё зовётся «табурированием». – Обелённый сединой, историческими знаниями своего предмета и много ещё чем, под звук скрипа пишущих ручек, на этом закончит в ведение в историю этого артефакта, профессор лингвистики и других прикладных наук, господин Бастурман. И на этом вопрос о табурете будет затабуирован.

И вот эти все умозаключения Мистера президента, на основе всех этих многозначительных недоговорённостей, недомолвок и взгляда на поступки сэра Рейнджера через призму его подозрительности и сомнений, где всё, что делает сэр Рейнджер, начинает видеться президенту совсем в ином, ревностном свете, и подвели к тому, что эти когда-то столь доверяющие друг другу господа, стали столь холодны друг к другу.

Ну а первой леди, видя всё это, только и оставалось, как от удовольствия потирать свои руки. – То ли господа ещё будет. – Поглядывая в сторону ванной, где напевая, наводил лоск Мистер президент, воодушевлённо приговорила первая леди, как вдруг вспомнила о второй букве из конверта, значение которой, для неё так и осталось неизвестным (чего не скажешь о президенте). Но как говорится, стоит тебе о чём-то важном для тебя вспомнить, как это вспомнить, само тебя вспоминает. – Тот предсказатель сказал, что эта буква означает предлог. – Рассудила про себя первая леди. – Что это ещё за предлог такой, к чему предлог и вообще, существует ли он? – и только первая леди скривила своё личико от всех этих вопросов, как вдруг перед ней, в памятливой картинке предстаёт вице-президент Шиллинг, о котором она, как она сейчас вспомнила, крайне резко отзывалась, – этому типу и предлога не нужно, чтобы заявиться, куда его не звали, и своим появлением испортить настроение у президента.

– Так Шиллинг и есть предлог. – Озарилась догадкой первая леди. – А сэр Рейнджер под этим предлогом всегда и приходит к президенту.

Глава 10

Многоликость Атнанты

Когда слышишь в чей-то адрес, – он, сука, доволен своей жизнь, – то первое, что представляется, так это довольная физиономия этого довольного типа, а уж затем, если, конечно, у вас есть лишнее мгновение времени, то и те существенные основания (в своём физическом выражении – нехилый особняк, люксовые автомобили, яхта и другие предметы роскоши, включая красавицу жену), на которых в основном и крепится всякое довольство на почему-то всегда, невыносимо для вас противной физиономии, очень довольного своей жизнью незнакомого для вас типа.

Ну а как только перед вашим весьма рассудительным умом предстанет всё это довольство, то вы прямо сейчас почувствуете в себе недовольство складывающимся вокруг вас положением вещей, где система распределения этого довольства построена как-то однобоко и несправедливо к недовольным этой системой людям, в числе которых вы относите и себя. Хотя может это всего лишь рефлекс, основанный на отличном знании природой вашего организма, непреложного закона этого мироустройства – если где-то что-то убудет, то в другом месте обязательно прибудет. И если у этого довольного своей жизнью типа, так сильно прибыло, то у сотни таких как ты, не таких успешных, как он людей, а может и у тысячи, так на лице в один момент и убыло.