Палиндром

Так Мистер президент, как человек слова и в тоже время дела, раз сказал, что сядет с краешку, так прямиком и садится к самому близкому к себе краешку, даже несмотря на существующее препятствие в виде уже сидящего на этом краеугольном стуле чиновника второго ранга, Рискина. Ну а как только Мистер президент со всего своего маха (а в этих единицах, между прочим, измеряются космические скорости – и здесь есть ещё одна зависимость: чем выше у президента замах, тем быстрее его ракеты летают) садится на этот краешек, а по факту на щуплые колени чиновника второго ранга Рискина, то уже никто не может сказать, что Мистер президент не держащий своего слова президент. Ну а что касается этого хлюпика Рискина, то и он не против немного побыть опорой для президента.

Между тем и в зале всё задвигалось, зашевелилось и понеслось, особенно там, где расположилась председательствующая комиссия. И председатель комиссии, бывший судья Тренд, а нынче член палаты представителей, но всё тот же Тренд, начал себя вести совсем не так, как он вёл себя обычно, в отсутствии президента – с диктаторскими замашками, расслаблено и хамовато. А он, собравшись с мыслями и руками, дрожащими после вчерашнего, решил не выжидать запланированного для начала заседания комиссии времени, – раз Мистер президент уже пришёл на слушанья, то значит пора, – и, постучав деревянным молоточком по специальной подставке, таким образом привёл всех к вниманию к собственной персоне (то, что некоторые присутствующие здесь персоны, сочли нужным понять председателя по своему, – со всем внимание обратиться к себе, – то тут уж ничего с их эго не поделаешь).

Ну а такое самоуправство со стороны председателя комиссии, не всеми воспринимается как должное, – Тренд председатель и значит, в его праве решать, когда начинать, – и сидящий прямо напротив него за столом, один из будущих ответчиков, конгрессмен Ролекс, видя в этом жесте председателя потворство и услужничество президенту, которого сюда и не звали, тут же решил оппозиционировать председателю.

И как только председатель отстучал молоточком по подставке, то конгрессмен Ролекс тут же подскочил с места и принялся в крайне нервном состоянии возмущаться. – Я, – говорит этот нервный конгрессмен, – хоть и в крайней степени уважаю нынешнего председателя комиссии, чьё имя мне совсем неизвестно, но меня не обдурить, и я насквозь вижу председателя, с его подхалимским желанием угодить президенту. – И пока председатель Тренд лопается от возмущения, а все остальные присутствующие на заседании люди, пытаются разглядеть в председателе то, что в нём насквозь увидел конгрессмен Ролекс, последний всё больше и больше распаляется.

– И я в присутствии неизбранного мною президента, – на этих словах конгрессмен Ролекс в своём запале позволяет себе дерзкую выходку, он тычет пальцем в сторону Мистера президента, – не могу себя иначе себя вести, как только неуважительно к неизбранному мною президенту. Тьфу. – Конгрессмен Ролекс, что и говорить, а умеет потрясти и завести публику, и особенно побелевшего в расстройстве председателя. – Да как ты смеешь плеваться на публике! – заорал председатель Тренд, подскочив с места. – Да я тебя за неуважение к суду (Тренд уже начал заговариваться) ограничу в праве слова.

– Ах так! – в крике подрывается с места конгрессмен Ролекс. – Тогда я буду не просто молчать в ответ на все ваши вопросы, а я с выражением лица информированного под завязку и всё знающим о ваших тёмных делишках, буду за вами присматривать, увиливать от ответа и всё умалчивать. – Председателя Тренда от этих, что за пакостных слов Ролекса, всего передёргивает, и он начинает дрожью исходит от переполнившего его волнения.

– Ещё одно слово, и я прикажу вывести тебя из зала! – проорал в ответ Тренд. После чего наступает мёртвая пауза, где председатель Тренд упёрся взглядом в Ролекса, сам конгрессмен Ролекс, упав на своё место, принялся следовать своим во всеуслышание заявленным обещаниям, – со всё знающим выражением лица, всё примечать за Трендом, – а все остальные присутствующие в зале люди, исходя из своих предпочтений, начали выжидать, чем всё это закончиться. Правда нашёлся и тот, кто полностью проигнорировал происходящее в зале, и смотрел только в одну точку – на спину Мистера президента. И кто это был, наверное, не нужно объяснять.

Так проходит долгая внимательная друг к другу минута, которая нескончаемо трудно далась Тренду, чего не скажешь о нахальном конгрессмене Ролексе, который даже ухмыльнулся, давая тем самым понять Тренду, что он и об этой его трудности прекрасно осведомлён. И тут нервы у Тренда не выдерживают, и он взрывается криком:

– А ну немедленно покиньте помещение!

На что следует всё перевернувший в душе Тренда нахальный ответ Ролекса. – Даже не подумаю. – Усмехается Ролекс и чтобы подчеркнуть своё неуважение к председателю, демонстративно складывает на груди крест-накрест руки.