Пальцем в небо

— А мне всё равно, какая смазливая мордашка увлекла вас на этот раз! На этой неделе вам звонила: Кристалл, Моника, ваша бывшая, Реджина, Таша, Анджела и какая-то мисс Уитакер. На прошлой те же, кроме Таши. Кристалл, кстати, просила передать, — Шерил зачла из блокнота строго, как деловую телеграмму: — «Пусть этот козёл заберёт у меня свою зубную щётку и часы! А то выброшу! Видеть не могу его долбанный Картье на моём туалетном столике!». Ах, да, и ещё эта ваша Сандра, от которой, если мне не изменяет память, вы терялись прямо перед поездкой и просили меня врать, что сидите на собрании. Я соврала раз двадцать. Да-да! А потом как я догадываться должна об уровне ваших отношений с той или этой?! Печати на ладони, как в ночном клубе, со статусом вы не ставите! Я — Мерлин-волшебник или кто, по-вашему? В должностных обязанностях ясновидение не прописано! И поэтому я о-очень вежливая! Между прочим, ни разу ни одну не послала туда, куда им всем дорога!

Джек начал хмыкать, еле сдерживая хохот. Взял из рук Шерил блокнот, скользнул взглядом по женским именам, и закрыл с хлопком.

— Всё. Можешь всех вычёркивать.

— О-на-на, что такое? Вы не заболели, мистер Рэндалл? — искренне удивилась Шерил.

— Нет. Я женился, — прыснул Джек. — На мелкой русской, как ты говоришь. Так что печать есть. И навсегда.

— Ой… — улыбнулась недоверчиво Шерил. — Прям уже? Свадьба была?

— Была. Так что теперь тебе будет звонить миссис Рендальез-Лозанина, будь вежлива прям совсем, как с пастором своим. Потому что ей нельзя волноваться — она ждёт ребёнка, а ещё Сандра, кстати, теперь владелица венесуэльского завода.

— Ничего себе вы свадебные подарочки делаете! Может, и меня возьмёте второй женой? Хотя нет, вы меня и на работе достаточно достаёте, обойдётесь без меня! Я слишком классная, чтобы быть второй! — сказала Шерил и вышла из-за стола, распахнула объятия. — Ну, идите сюда, мистер Рэндалл, поздравлю вас! Любви вам! В горе и радости! Чтоб не разводиться!

Джек с удовольствием обнял секретаршу, пахнущую всеми цветами сразу — до головокружения. Она чмокнула его в обе щеки и с гримаской добавила:

— Только подарка не ждите, раз приглашение на свадьбу зажали.

— Не жду. А что нового в компании? Ты говорила про дурдом.

— О-на-на, новости — просто ахнете! Рупперт Кроннен-Стоу подал в отставку.

Джек присвистнул.

— Когда?!

— Письмо вот только что пришло. Я позвонила Дэйдре, его ассистентке, она говорит, что решил уйти на пенсию. Ревёт.

— Он в офисе? — Джек рванул к двери.

— Нет, сегодня не был. Вчера тоже. А ещё Дэйдра ляпнула, что вроде он разводится. Или уже развёлся.

— Что?! С Меделин?!

— А вы какую-то другую миссис Кроннен-Стоу знаете?

«Уволю», — незло подумал Джек и, набирая номер Меделин, бросился к лифтам.

— Вам из Комиссии по ценным бумагам какой-то Смит звонил! — крикнула вдогонку Шерил. — Эсэмэсю телефон!

Глава 30

От Джека пришло сообщение в Whats Up: «Люблю тебя, малышка. Всё хорошо!» Этого как раз и не хватало, чтобы я окончательно почувствовала себя в раю. Нога, если её не шевелить, не болела, шею мне то и дело массировала мама Джека умелыми пальцами.

Какая же она была добрая! И красивая! Просто не явно, как, к примеру, королева Меделин, а изнутри: красота миссис Рендальез была в искренней улыбке; в лучащихся светом глазах, в морщинках на смуглой коже; в простых, неизящных руках, которые постоянно что-то делали; в ласковом тепле, которое она излучала столь щедро.

Мне было хорошо с новой «мамой», и ничуть не волновало то, что Джек ни капельки был на неё не похож. Он прекрасен сердцем, как и она, и его юмористка-бабушка, пропахшая табаком. Вот что было важно!

А как они радовались моим попыткам говорить по-испански! И как гостеприимны были к моей подруге! Я не могла отделаться от мысли, что после долгих, трудных путешествий я действительно оказалась дома.

— Сладкие мои, мороженого не хотите? — спросила мама Джека, заглянув в мою поистине королевскую спальню.

Занавески на высоких окнах развевал бриз с Карибского моря, щекотал нос запахами тропиков. На специальном деревянном столике-подносе прямо на кровати стояли вазочки с фруктами и сладостями, домашний мохито в запотевших от холода стаканчиках. Таня сидела напротив и уже, кажется, не могла в себя запихнуть ни орешек, ни конфету. Как и я…

— Нет, спасибо! Посидите… посиди с нами, мамочка, — сказала я, с трудом привыкая называть на «ты» женщину, которую, впрочем, сразу же полюбила. Знаете ли, привычки воспитания тоже иногда не к месту.

Мама Джека подошла, поправила пару подушек под моей головой, улыбнулась и села рядом.

— Расскажете, каким Джек был маленьким? — спросила я. — Умираю, как хочу знать!

— Давай я тебе лучше покажу? — подхватилась она.

— Давайте! — обрадовалась я. — И не только Джека! Мне всё про семью интересно! Это же теперь и моя семья!

В глазах миссис Рендальез мелькнуло удивление и… благодарность, а на ум отчего-то пришла любимая присказка Джека: «Она не Моника». Но мне правда было интересно!

Таня подсела поближе.

— Обожаю смотреть семейные фотографии, они словно история, застывшая в моментах.