Пальцы женщины

- Если вы никогда не водили Мазерати или гоночную машину, вам не удастся даже сделать один поворот.

Владельцы "Триумфа" все считают себя асами по части вождения машин.

- Не будьте смешны.

В действительности я ничего не знал о гоночных машинах. Я стал импровизировать.

- Вы знаете, где находится задний ход у машин типа Мазерати? Вы потратите двадцать минут, разыскивая ее и все равно не найдете.

Я позволил себе небольшой смешок, очень небольшой.

- Но вам, может быть и хватит двадцати минут, чтобы найти ее.

Он казался рассерженным.

- Нет обычных приемов действий, нужно знать, как заставить колеса повернуться. Никаких синхронизированных скоростей нет, лекарь.

Нужно произвести двойное переключение и я готов держать пари, что вы не знаете как это делается. Никаких гидравлических систем. Это не легкая задача, водить такую машину. Она не игрушка для праздных шалопаев. Вы не проедете и четырехсот метров отсюда, конечно при условии, что вам все-таки удастся тронуться с места, когда обнаружите позади себя обломки коробки скоростей. И вы будете вынуждены оставить ее на месте и вернуться пешком, не выполнив намеченного.

- Я отлично могу водить ее.

- Но каким образом!

Я издевался. Я вложил все, что мог в свою насмешку. Я улыбался самым насмешливым образом, я презрительно смотрел на него. Я поднял брови.

- Мазерати, - упрямо настаивал он, - имеет самую яростную механику. Вы влезаете вовнутрь. Вы садитесь. Вы поворачиваете определенные кнопки, опускаете определенные рычаги. Вы толкаете другие. Машина двигается вперед, идет задним ходом, останавливается, снова отъезжает. Это не труднее самого простого!

- Но каким же образом!

- Но каким образом! Ваш разговор окончен.

Я его все-таки задел на этот раз. Нужно теперь быстро маневрировать, а то мне будет конец.

- Машина едет вперед, а?

Я снова стал смеяться. Спокойный, иронический смех. Если у него есть хоть немного гордости, он не сможет снести это. Он бросил скальпель, который ярко засверкал на подносе.

- Осторожнее, - сказал я, - а то вам придется снова точить его.

В течение нескольких мгновений мне казалось, что он бросится на меня и ударит этим самым скальпелем, но тогда он не сможет с триумфом заявить мне, что он водил эту дикую машину, не испытав при этом никаких затруднений и не решая никаких проблем, о которых я распространялся ему с такой глупой настойчивостью.

Он сильно хлопнул за собой дверью и быстро спустился по лестнице. Черт возьми! Он собирается показать мне, на что он способен! Он хочет доказать мне, насколько он умен! Что его нельзя сравнивать ни с кем.

Он зажег свет в нижнем этаже. Он зажег также лампу у порога входной двери. Это естественно, должно обязательно привлечь внимание герцогини. Я услышал как он выбежал из входной двери. Теперь, вероятно, он стоял на площадке перед входной дверью, освещенный, как статуя Свободы во время празднования праздника 4 июля.

Если это не заставит герцогинцю немедленно выскочить из Мазерати и со скоростью вспышки молнии убежать и спрятаться в кустарники, значит она мне не товарищ. Он очень быстро найдет ее, эту скорость заднего хода. Потом ему понадобится пять минут, чтобы доехать до карьера и еще двадцать минут, чтобы вернуться обратно пешком.

Но в случае, если мой аристократический друг не взял с собой ключи от зажигания, он вернется сюда через две минуты, чтобы обшарить меня в поисках этих ключей. А не найдя их, он станет еще более опасным. Может быть, он даже начнет пытать меня, чтобы я сказал ему, где спрятал ключи.

Две минуты.

Вот в этом состояла вся моя проблема.

Вот что получается, когда имеешь дело с интеллигентными женщинами.

28

Как только я услышал, что входная дверь захлопнулась, я перенес тяжесть своего тела вперед. Тяжелое кресло переместилось на несколько сантиметров. Я повторил маневр. Еще несколько сантиметров. Десять сильных толчков привели меня к столику у изголовья кровати, на котором лежал скальпель.

Я нагнулся и взял ручку скальпеля своими зубами. Я опустил скальпель в ее раскрытую руку. Он удачно улегся на ней.

- Я вас прошу, - сказал я. - Лицо лишенное выражения медленно повернулось ко мне. - Это ваш единственный шанс остаться в живых. И мой также. Я прошу вас.

Лицо продолжало оставаться безразличным. Я снова взял скальпель в зубы. Я снова осторожно положил его к ней на ладонь. Я старался не смотреть на опухшие обрубки пальцев.

На лице ее выступил пот. Очень медленно, ее пальцы сжались. Она прижала большой палец к двум оставшимся еще у нее пальцам, чтобы смочь держать скальпель.

Я бросился в сторону из всех сил, опираясь ногами в пол. Хорошо, что я был в носках и слава богу, пол не был скользким. Толкая себя вправо и помогая себе ногами, мне удалось заставить кресло повернуться. Хенли в этот момент, вероятно, рылся в ящике для перчаток в поисках ключа.