Пальцы женщины

Упершись кончиками пальцев в пол, я откинулся назад таким образом, что спинка кресла подвинулась вплотную к подносу, лежащему на столике. А у нее не больше трех сантиметров свободы движения ее привязанной руки. Я почувстовал, как лезвие вонзилось в мою ладонь. Она так затекла, что я не почувстовал никакой боли. Я постарался переместиться еще на несколько сантиметров направо. Мои руки покрылись кровью. Часть ее текла из моей старой раны.

Потом я почувствовал как скальпель осторожно прошелся по веревке, легкий как бабочка. Нажатие. Потом еще. Я немного приподнял руки, чтобы прижать посильнее веревку к лезвию. Царило полное молчание. Я слышал, как моя кровь капала на каучуковую подстилку.

Потом я услышал шаги на площадке перед входной дверью. Три удара скальпелем. Он открыл входную дверь и прошел через гостиную. Он был в ярости, я это понял по его походке. Он стал подниматься по лестнице.

- Шесть. Семь. Восемь. Девять. И десятый удар был решающим. Мои руки резко откинулись в стороны, так как я держал веревку сильно натянутой, чтобы ей легче было перерезать ее.

Я быстро перевернулся вокруг собственной оси, взял у нее из рук скальпель и одним ударом разрезал путы, связывающие мои ноги.

Он повернул ручку двери. Я встал и бросился к своему пистолету, лежащему на туалетном столике рядом с дверью.

Он открыл дверь.

- Где нахо...

Он среагировал мгновенно. Я не думал, что у него может быть такая мгновенная реакция, у мерзавца. Он знал, что мне нужно. Он наполовину повернулся, чтобы схватить мой пистолет и я понял, что он сейчас выстрелит в меня. Мой бросок в сторону туалетного столика превратился в лобовую атаку: я ударил его головой в живот. Неожиданность вместе с моим весом заставили его потерять равновесие. Он свалился на край туалетного столика. Я прыгнул на него и пытался оглушить его ударом кулака по затылку. Мы выглядели как два борца, но только один борец был гораздо сильнее другого. Он парировал удар и быстро повернулся направо и вытянул руку.

Но мне все же удалось откинуть его от туалетного столика. Я собрал все свои силы и ударил его в солнечное сплетение. Он принял этот удар и проворчал что-то, как хороший боксер, который почувствовал неприятное ощущение в диафрагме. Мой кулак ударился в твердую массу из мускулов.

Он схватил меня за плечи и оттолкнул. Я отлетел, шатаясь назад: я ничего не мог сделать против его гигантской силы. Я побежал со всех сил и бегал быстрей, чем когда-либо бегал Билл Робинзон. Я стал рвать на себя закрытые ставни, скрепленные между собой при помощи небольшого крючка. От моего рывка крючок вылетел вместе с гвоздем, которым был прикреплен и ставни распахнулись. Окно разбилось, но быстрый как кот, он уже был на мне, ухватившись за мои бедра. Он не дал мне выпасть из окна и этим оказал мне определенную услугу.

Он сел на меня верхом и схватил меня за горло. Потом он захотел сложить меня вдвое, опершись об окно. Его лицо было совсем близко от меня. Он хотел сломать мне хребет. Мне оставалось лишь несколько секунд до того, чтобы потерять сознание. Мой мозг уже начинал затуманиваться. Я видел его глаза. На расстоянии не больше десяти сантиметров от моих. Безусловно, он получал удовольствие от убийства, а теперь он наслаждался, постепенно убивая меня. Я уже не мог больше дышать, а боль от страшного нажатия на мой позвоночный столб, становилась невыносимой. Я вспомнил, что надеялся на то, что герцогиня сообразит спрятаться от него и что он не знал об ее существовании и, следовательно, не стал разыскивать ее. Перед глазами у меня были красные круги и я только мечтал потерять сознание раньше того момента, когда он сломает мне позвоночник.

Вот тогда-то ослепительный свет и ударил по моим глазам и в моей откинутой назад голове послышался шум самый пронзительный, которого я когда-либо слышал в жизни. Этот шум наполнил прохладный воздух ночи.

Было ли это адские шумы и огни, которые приветствовали мое появление в ад? Это была первая мысль. Потом я понял, что это герцогиня включила фары Мазерати и что она нажимала на клаксон с такой силой и постоянством, как никогда раньше этого не делала.

29

Он на мгновение остолбенел, потом выпустил мое горло и отступил на шаг. Он закрыл глаза рукой от ослепляющего света. Я с трудом встал на колени и постарался восстановить свое дыхание. Это было очень трудно и очень болезненно. Он направился к двери, потом остановился около туалетного столика.

- Берегитесь! - простонал я, - вы окружены!

Но он сжимал мое горло с такой силой, что оно смогло издать еле слышный писк. Сам я, никак не мог восстановить хоть немного свои силы.

Он схватил мой пистолет. Я хотел бы убедить его, что убийство ни к чему хорошему его не приведет, но это было все равно, что стать перед взбесившимся бульдозером и читать ему правила уличного движения.