Памела или награжденная добродетель

Простите любезные родители бѣдную дочь вашу, я рыдаю видя себя севодни чрезвычайно чувствительну къ любви ево, впадши въ глубину слабости врожденной нашему полу. Я думаю, что въ такой молодости ни одна мнѣ равная мученій сихъ не знала, такъ, что я не надѣюсь имѣть силы супротивлятся вредной сей страсти, развѣ Богъ милосердуя услышитъ мои молитвы, и ваши совѣты подадутъ мнѣ силы преодолѣть сію пагубную слабость, о мое не вѣрное сердце! для чево мнѣ скоро измѣнило? Для чево не сказало мнѣ за ранѣе какіе ты въ себѣ печали питало? Для чево здалося непріятелю упрямому не спросясь со мною? Но ты страдать должно! И по тому достойное себѣ получишь наказаніе. О слабое и развращенное сердце! Почто вверьгаешь себя въ страсть безполезную! Кому ты себя безъ супротивленія вручаешь? Ты такому человѣку себя вручаешь, которой жалости не зналъ, со мной поступая такъ злобно, а ты такъ долго бодрствуя и крѣпяся, нынѣ само поспѣшаешь въ пленъ опасной, но со всѣмъ тѣмъ любезныя родители, или вы скройте сію мою слабость, или вымараете ее описаніе, о чемъ пространнѣе я думать буду приѣдучи домой къ вамъ.

ПОНЕДЕЛЬНИКЪ въ одинатцать часовъ по утру.

Приѣхали мы въ трактиръ, гдѣ сестра госпожи Жевкесъ хозяйкой. Она вышедъ ко мнѣ въ перьвой разъ ругательски просила, какъ понравился мнѣ господинъ мой. Дерзская и беспутная шинкарка, я ей въ превеликомъ сердце отвѣчала, такъ ли тебѣ должно принимать приѣзжихъ. Она хотя извинялась и просила прощенія, однакожъ казалось, что все дѣлала съ насмѣшкою, а какъ поговорила съ Кольбрантомъ и Робертомъ, то пришедъ ко мнѣ съ покорностію прощенія просила.

Господинъ Кольбрантъ подступя ко мнѣ съ великимъ учтивствоиъ при Робер-тѣ, подалъ письмо которое я еще вечеру прочитавъ отдала ему. Я взявъ оное вышла будто читать, да и подлино еще читала, и не думаю, что бы можно было мнѣ читая ево скучить; но гораздо лутче бы было для спокойства моево духа, естли бы я ево могла позабыть, для того съ раненымъ сердцемъ къ вамъ и возвращаюсь, но которое для всѣхъ добро и лукавства не знаетъ, меня несчастную одну только обмануло.

Вотъ теперь еще новое знаменіе явилось. Лишь только я за столъ сѣла, чтобъ по обѣдать и ѣхать въ путь свой: Кольбрантъ вбѣжалъ въ комнату весь запыхавшисъ и говорилъ, приѣхалъ сударыня камердинеръ моево господина, онъ, и лошадь ево, оба въ кровавомъ потѣ. Въ тотъ часъ за трепеталось мое сердце, что еще будетъ со мною! Кольбрантъ какъ молнія скрывшись, опять въ бѣжалъ ко мнѣ и принесъ два письма одно ко мнѣ, а другое у себя оставилъ. Я въ превеликомъ смятеніи взявъ письмо затворила двери и читала, о неслыханное счастіе! Въ семъ письмѣ получила я пріятную мнѣ вѣдомость.

Вотъ какое было ко мнѣ письмо отъ любезнаго моего господина. "Вижу любезная Памела, что мнѣ не преодолѣть горячность моей любви къ вамъ, не могъ я противится желанію по отъѣздѣ вашемъ читать всечасно письмы ваши, но когда усмотрѣлъ безчеловѣчныя поступки противъ васъ госпожи Жевкесъ, послѣ несчастливой не удачи вашего предпріятія, терпѣніе ваше отъ ранъ и болѣзни, при томъ же сожалѣніе обо мнѣ слыша какъ я было утонулъ на охотѣ, въ такое время въ которое смерть моя должна была васъ обрадовать, лишая всѣхъ страданій, когда я видѣлъ ваше пріятное разсужденіе, что вы не можете меня возненавидѣть со всѣмъ моимъ къ вамъ немилосердіемъ, и признавались въ томъ съ такимъ услажденіемъ, что я надѣятся не могу со временемъ заслужить любовь вашу. Все сіе видя раскаялся съ вами разлучася, свидѣтельствуясь въ томъ, что мои намѣреніи, нынѣ ни чего не справедливаго не имѣютъ, да еще и противное можетъ быть мнѣнію вашему содержатъ, приятной голосъ вашъ какъ вы со мной прощались и благодарили за то, что я кричалъ на госпожу Жевкесъ и нынѣ еще въ ушахъ моихъ твердится. Я по отъѣздѣ вашемъ скоро спать легъ но всю ночь не могъ заснуть, въ два часа вставъ съ постели, велѣлъ Томасу осѣдлать лутчую мою лошадь и написавъ письмо приказалъ скорѣй скакать за вами.

"Позвольте любезная Памела, Роберту оборотить оглобли, возвратитесь ко мнѣ письмо сіе прочитая, я бы самъ поскакалъ къ вамъ только истинно слабъ очень, и болезнь моя произходитъ отъ разлуки съ вами. Нынѣ чувствую совершенно что вы, любезная Памела мною владѣете, и будете владѣть всегда гордости моей въ досаду, вы не можете вздумать какъ много меня одолжите ко мнѣ возвратяся; а при томъ естли не будетъ на то вашей воли, ни какова принужденія вамъ не будетъ, что вы и въ письмѣ моемъ къ Кольбранту можете увидѣть, которое я для тово нарочно и не запечаталъ. Не допусти возлюбленная меня гнатся за вами до самаго родителей вашихъ жилища: ибо не возможно мнѣ ни минуты безъ васъ жить на свѣтѣ.