Память

Сквозит стылый ветер между искалеченными зданиями мёртвого города. Брошенным хламом застыла разбитая вражеская техника на заваленных грудами битого кирпича улицах. Трупным смрадом несёт из, забитых мёртвыми и ранеными, глухих подвалов – последних убежищ обречённого врага… Всё! Выдохлись немцы! Стали сдаваться целыми полками… Капитулировал Паулюс, а вслед за ним и остатки его армии… Чёрной змеёй уныло потянулись на восток к замёрзшей Волге вереницы голодных и обмороженных пленных. И не было к ним уже ни злобы, ни ненависти, а лишь брезгливое безразличие…

И было живое, радостное чувство первой серьёзной победы… И гордость участника этой грандиозной битвы… И ощущение удовлетворённости от свершённого дела… И юношеский задор, побуждающий к решимости дойти до конца и победить, чего бы это ни стоило.

Можно ли полностью передать глубину этих чувств?.. Получится ли описать пережитое на крохотном листке?.. Нужно ли?.. Ведь для родных главное, что ты жив и здоров… Именно так и решил девятнадцатилетний командир взвода лейтенант Василий Камчатов и, мягко коснувшись бумаги грифелем карандаша, старательно вывел первые слова письма: «Здравствуйте, мама!»…

3

Темнеет… Темнее, темнее и ещё темнее. Сумерки, смазывая линию горизонта, делают небо и землю одинаково серо-белыми. Привычная картина для тех, кто зимой ездит поздними рейсами до отдалённых поселков.

На предпоследней остановке автобус притормаживает и, скрепя заиндевевшей дверью, выпускает суетящихся пассажиров. Двигается дальше. Огибает поворот. И вот, появляются огни посёлка. Редкие и ещё далёкие. Автобус, как лошадь, почуявшая запах домашнего тепла, ускорившись, мчит по ухабам дороги. Огни, становясь всё больше и ярче, расплываются по горизонту. Минуя автозаправку, автобус проскакивает старенький мостик через замёрзшую речушку и, сбавив скорость, мягко вливается в посёлок, плывёт по его маленьким улочкам между одноэтажных домов с заснеженными крышами.

6 января 2008 года, в канун Рождества, молодая супружеская пара приехала к родителям жены, что бы вместе с ними отметить этот праздник… После встречи Нового года в городе с шумной и весёлой компанией друзей, предстоящее застолье обещало быть совсем другим – уравновешенно-спокойным и по-домашнему размеренным. Но это обстоятельство ни сколько не смущало супругов, а даже наоборот радовало. И жену – Татьяну, нежно любящую своих родителей, но навещавшую их не так часто как ей хотелось бы; и её мужа – Владимира, которому, как исконно городскому жителю, всё это мероприятие представлялось каким-то забавным зимним приключением.

Есть какая-то таинственная чудесность в Рождественском сочельнике вызывающая желание провести его в деревне. Там, где холодные колючие звёзды, мелким бисером рассыпанные по чёрному зимнему небу, видятся ярче и ближе. Где застывшая в морозном безветрии тишина кажется прозрачной и звонкой. А в непроглядной темноте, заметённых снегом улиц, мерещится что-то дивное, сказочное. Ну и колядки, – как же без них, – шуточные, весёлые и простые! Нет, в городе такого нет…

Правда, населённый пункт, где жили Татьянины родители, лишь отчасти соответствовал тому восхитительно загадочному, что было перечислено выше – всё-таки это был районный центр и именовался «посёлок городского типа». Но в строгом характере сотрудника правоохранительных органов Владимира было вполне достаточно воображения; а в чуткой, заботливой душе Татьяны хватало радостных детских воспоминаний – что бы представлять этот посёлок именно в таком свете.

Из окон родительского дома, через темноту зимнего вечера, струиться тёплый ласковый свет, поблёскивает на раскинувшейся во дворе снежной перине. С улицы, в доме кажется, жарко и душно. Хозяева встречают с неподдельно радушием. Сразу освобождают от сумок и, едва дав разуться, помогают снять верхнюю одежду. Мать Татьяны частит расспросами, не давая толком ответить ни на один из них. А отец тащит за руку в зал, где ещё сохранился живой смолянистый запах, стоящей с Нового года, ёлки, усаживает за стол, ещё не накрытый к праздничному ужину, но уже застеленный, шуршащей свежестью, накрахмаленной скатертью. Подхваченная радостной суматохой Татьяна, едва помыв руки и достав из сумок привезённые родителям подарки, кидается помогать на кухне матери. А та, заверяя: что помощь ей не нужна и всё уже почти готово, заботливо советует дочери отдохнуть с дороги. В зале за столом совсем другие разговоры – Татьянин отец обстоятельно расспрашивает Владимира о жизни, о службе, интересуется здоровьем его родителей, рассказывает о своих заботах и делах.

Вот готовы последние блюда, и мать с дочкой начинают накрывать на стол. Перед, пока ещё пустыми, тарелками аккуратно раскладываются красиво свёрнутые салфетки и столовые приборы: вилки, ложки… и даже ножи – видимо хозяйка, простодушно стараясь, решила произвести впечатление на городского зятя.