Память

А на широком столе, теснясь вокруг большой тарелки с горячим картофельным пюре, друг за другом появляются праздничные яства. Разнообразные салаты: от обязательных на праздник «оливье» и «селёдки под шубой» до таких необычных как «цезарь». Весьма привлекательные на вид домашние рыбные деликатесы из сёмги и горбуши. Несколько видов колбасы, тонко нарезанных овальными колясочками. Котлеты в хрустящей панировке. Запеченное в фольге мясо, аппетитно пахнущее чесночком. Всякие фрукты. И прочее, и прочее… И вот уже всё пространство стола плотно заставлено всевозможными блюдами – так, как всегда бывает по праздникам у гостеприимных хозяев.

– Ну, что, Владимир! – заговорщицки подмигнув, обратился к зятю отец Татьяны. – Дамам вино… Сам я спиртное не буду… Нельзя… – разведя руками, уточнил не то с гордостью, не то с сожалением. Выдержав паузу, доверительно предложил: – А для тебя у меня бутылочка водочки хорошей имеется… А?..

Владимир, улыбнувшись, посмотрел на непонятно чем смутившуюся Татьяну и, согласительно кивнув, ответил:

– Ну, если только чуть-чуть…

– А много и не получиться… У меня только одна бутылка! – схохмил тесть, первым засмеявшись над собственной шуткой. Сходил на веранду и принёс оттуда, матовую от застывшей на стекле влаги, бутылку…

Всё было вкусно и как-то по-деревенски сытно. Отведав каждое из блюд, и теперь лишь изредка подкладывая в тарелки что-нибудь особенно приглянувшееся, перешли к неторопливой беседе. В хрустале, стоящих с недопитым вином бокалов, играли разноцветные огни, развешенных на стенах, гирлянд. Умиротворённо и беззаботно… Отрадно и уютно… Родители сетовали, что дети приезжают к ним редко, спрашивали когда наконец-то ждать им внуков – торопили. Владимир с Татьяной всё больше молчали, отшучивались.

Сменяя тему за темой, постепенно перешли к воспоминаниям. Стали рассказывать друг другу разные забавные случаи из прошлого. Достали из шкафа пухлый от множества фотографий семейный альбом. Большой, увесистый, с обтянутой бархатом обложкой, альбом этот смотрелся впечатляюще и солидно. А вот фотографии хранились в нём небрежно – некоторые были закреплены в специальных уголках, другие были просто наложены между листами, разделёнными помятой калькой. Это были в основном чёрно-белые снимки запечатлевшие юность и более поздние годы родителей Татьяны, – чаще торжества, реже работа и будни, – незатейливые и счастливые фотографии поколения, чьи лучше годы пришлись на стабильно-достаточные семидесятые и восьмидесятые годы теперь уже прошлого века. Реже встречались цветные фото, где ярким утренним лучиком светилось безоблачное синеглазое Танино детство. Её отец, сидя рядом с держащим в руках альбом Владимиром, тыкал в снимки пальцем, хватал их в руки, комментировал. А мать мягким голосом изредка дополняла и поправляла своего супруга, придавая достоверности его рассказам.

В самом конце альбома, между последним листом и обложкой, среди беспорядочно накиданных фотографий, Владимир заметил снимок офицера времен Великой Отечественной войны. Было видно, что снимок этот – копия, сделанная в послевоенное время с фронтовой фотокарточки. На портрете был запечатлён молодой лейтенант. Чётко выделенные контрастностью чёрно-белого изображения, черты его лица казались резкими, слегка грубоватыми. Густая копна, зачёсанных на правую сторону волос, нависала над коротко выстриженными висками. На плечах жёсткие, видно ещё малоношеные, офицерские погоны – с одной ровной линией просвета и парой маленьких звёздочек на каждом. А на гимнастёрке, перехваченной по диагонали плечевым ремнём портупеи, крупным светлым диском выделялась, подвешенная к маленькой прямоугольной колодке, медаль. «За отвагу» – по соотношению размеров определил Владимир.

– А кто это? – спросил, Владимир, настолько заинтересовавшись, что даже не заметил, как перебил тестя, собирающегося поведать какую-то историю из своей молодости. Затем, взяв в руки фотографию и вопросительно обведя взглядом родителей жены, продолжил: – У вас вроде на фронте никого не было… Так ведь?..

– Да… – подтвердил Татьянин отец, слегка раздосадованный тем, что не дали рассказать интересный случай. – Наши родители в войну ещё детьми были… А это… – Взяв фотокарточку из рук Владимира, вспомнил: – Это брат моей матери… Старший… Погиб он… А фото это мой друг переснимал. Мать просила…. Сделал несколько. Вот одно у нас и осталось… – И, вернув в альбом фотокарточку, сменил тему: – Так вот… что я хотел рассказать…

Владимир, ради приличия, дослушал, взял обратно фотоснимок офицера и настойчиво, глядя прямо в глаза тестю, снова спросил:

– А у матери вашей от брата что-то осталось? Может быть документы, вещи какие-то…

– Ну-у… не знаю… Это у неё надо спрашивать… Не знаю… Может быть… Хотя вряд ли… Сколько уж лет прошло… – неопределённо пробормотал тот.