Память

С таким множеством носильщиков работы по переезду заняли всего час. По этой, более подходящей площади, все то, что составляло жизнь Майлза, размазалось таким тонким слоем… По меньшей мере тонна пожитков адмирала Нейсмита оставалась в Дендарийском флоте, и Майлз должен бы был их оттуда как-нибудь забрать. Маловероятно, чтобы кто-то другой мог воспользоваться его одеждой или специально переделанной космической броней. Он бродил вокруг, переставляя вещи с места на место, пытаясь отгадать, какое применение он сможет им тут найти. Здесь все было таким чудесно просторным. Майлз испытал приступ родственного сочувствия к растениям, которые слишком долго ждут пересадки из тесного горшка. Не то, чтобы он буквально собирался расти… Живущая в космосе Куинн обозвала бы его грязеедом. И была бы… наполовину права.

Он задолжал ей послание. Даже несколько, а еще – большое извинение за то, что в суете недавних событий отложил на потом парочку ее последних сообщений. Майлз устроился за коммом, только что переехавшим на новое место. Огни города янтарной дымкой отражались в облачном небе. Сад, хорошо видный из широкого окна его кабинета, выглядел этой снежной ночью мягким и словно светящимся.

Настроив должным образом свои мысли и выражение своего лица, Майлз приступил. Он записал радостные заверения в том, что с ним все в порядке – с медицинской и с прочих точек зрения, – и отправил послание по сжатому лучу. Куинн получит его через неделю или около того, в зависимости от нынешнего места нахождения Дендарийского флота. К его изрядному изумлению, задача, казавшаяся прежде невозможной, теперь представлялась легкой. Может, ему всего лишь требовалось снять ограничения с собственного разума?

Глава 28

Майлз решил превратить процедуру возвращения Грегору аудиторской цепи и печати вместе с передачей ему доклада в маленькую церемонию. Похоже, этот традиционно высокий пост требовал нечто большего, чем просто просунуть их в двери дворца в пластиковом пакете. Итак, он со всей должной тщательностью снова надел свой коричневый с серебром мундир. Долгое время он колебался, прежде чем прикрепить на китель свои военные награды, – возможно, последний раз в жизни. Но он намеревался просить Грегора об одном очень личном одолжении, и лучше, чтобы за него говорили его награды, а не он сам.

Насчет этого одолжения Майлза мучили сомнения. В конечном итоге, это был всего лишь незначительный пустяк, и Майлз в глубине души чувствовал, что должен быть выше подобных мелочей. Но для него этот пустяк значил столько же, сколько тот лишний сантиметр роста, который никто другой не заметил бы. Он приказал Мартину доставить его, как и раньше, к восточному подъезду дворца. На сей раз Мартин обошелся без того, чтобы врезаться в ворота: его навыки обращения с графским лимузином и вправду разительно улучшились. Мажордом снова провел Майлза в кабинет Грегора в левом крыле.

Должно быть, у Грегора в повестке дня на это утро стояли какие-то протокольные обязанности, ради которых он нарядился в свой мундир дома Форбарра. Мундир придавал ему, как обычно, четкий и строгий вид, служивший предметом зависти всех фор-лордов, чьи камердинеры были не так безукоризненно вышколены. Он поджидал Майлза у выключенного комм-пульта, чтобы никакие данные на комме не отвлекали его внимания.

– Доброе утро, милорд Аудитор, – улыбнулся Грегор.

– Доброе утро, сир, – машинально ответил Майлз. Он выложил на гладкое черное стекло пульта карточку с данными в закрытой на кодовый замок коробочке. Затем осторожно стащил через голову цепь с печатью и пропустил тяжелые звенья сквозь пальцы, прежде чем с легким звяканьем цепь мягко легла на поверхность стола. – Вот. Все сделано.

– Благодарю. – Повинуясь жесту императора, мажордом принес Майлзу стул. Майлз сел и облизнул губы, мысленно перебирая различные уже отрепетированные варианты той первой фразы, с которой он хотел бы начать свою просьбу. Но Грегор сделал легкий, обращенный и к Майлзу, и к мажордому одновременно, жест – «ждите». Обоим пришлось сделать паузу. Грегор открыл коробочку и вставил карту в считывающее устройство на своем комм-пульте. Затем снова положил ее в коробочку и, не закрывая, передал в руки мажордому со словами: – Пожалуйста. Теперь можешь отнести это в соседнюю комнату.

– Да, сир. – Мажордом удалился, неся доклад на небольшом подносе, словно прислуживающий за столом слуга – некий странный десерт.

Грегор бегло просматривал аудиторский доклад Майлза, не говоря ничего, что обозначило бы его мнение на сей счет, кроме произносимых то и дело «хм». Майлз чуть поднял брови и откинулся на спинку стула. Грегор снова вернулся к началу и уже медленнее изучил отдельные куски. Наконец он закончил; изображение свернулось и растаяло. Он подобрал с пульта аудиторскую цепь и повертел ее в льющемся из окна свете, проводя пальцами по отчеканенном на золотых пластинах гербу Форбарра.

– Должен сказать, Майлз: изо всех решений, которые я принимал скоропалительно, это – одно из самых удачных.