Память

– Тогда Гарош встал – клянусь, это был самый смелый поступок, какой я видел в жизни, – и произнес: «Сэр, мне кажется, вам следует немедленно предстать перед медицинской комиссией». Иллиан рявкнул в ответ, что он не болен и чтобы Гарош, к чертовой матери, сел… вот только в глазах его вспыхивала то ярость, то растерянность. Его трясло. Ну где этот твой нескладный подросток с выпивкой?

– Наверное, опять повернул не в тут сторону и заблудился в другом крыле. Ничего, в конце концов выберется. Пожалуйста, продолжай.

– А-а. – Галени потер шею. – Иллиан не хотел уходить. Гарош вызвал медика. Иллиан отменил приказ, заявил, что не может все бросить в разгар кризиса; вот только кризис, в который, как он полагал, мы попали, – это цетагандийское вторжение на Верван десятилетней давности. Гарош, который к этому моменту был почти белым, как мел, пепельно-серым, взял его под руку и попытался подтолкнуть к двери – а это было ошибкой, потому что Иллиан вступил с ним в драку. Тогда Гарош завопил: «Ах, черт, приведите медика, и быстро!» Умно с его стороны. Проклятие, когда Иллиан дерется – он дерется по-черному. Никогда такого не видел.

– Как и я, – ответил Майлз, болезненно завороженный этим рассказом.

– Когда медик оказался здесь, в его помощи нуждались еще двое. Иллиана накачали успокаивающим до самых бровей и привязали в койке в клинике СБ там же внизу. Вот так сегодняшнее комитетское заседание и закончилось. Подумать только, а я-то обычно жаловался, как на них скучно…

– О боже… – Майлз прижал пальцы к глазам и помассировал лицо. – Трудно было бы сделать хуже – даже если бы в этом сценарии специально планировались максимум неразберихи и унижения. И такое число свидетелей.

– Излишне упоминать, что Гарош остался сегодня на службе до позднего вечера, – продолжал Галени. – Все здание гудит от разговоров вполголоса. Разумеется, Гарош отдал нам всем приказ никому об этом не рассказывать.

– За исключением меня?

– По каким-то причинам тебя он в список исключений внести забыл, – сухо сообщил Галени. – Так что ты от меня ничего не слышал. Ты вообще ничего не слышал. Точка.

– Да уж. Я понимаю. Полагаю, к нынешнему моменту он уже доложил обо всем Грегору.

– Будем надеяться.

– Проклятье, Гарошу следовало обеспечить Иллиану медицинскую помощь не теряя времени, еще прошлым вечером!

– Он выглядел здорово напуганным. Как и мы все. Арестовать шефа Имперской службы безопасности в самом сердце штаб-квартиры СБ – это… непростая задача.

– Нет. Нет… думаю, мне не стоит критиковать человека, оказавшегося на линии огня. Должно быть, ему потребовалось время, чтобы убедиться. В такого рода вещах ты не смеешь допускать ошибки, если дорожишь своей карьерой. Что и делает Гарош. – Сместить Иллиана вот так, публично, казалось ненужной жестокостью. «Иллиан по крайней мере уволил меня с глазу на глаз». Но, с другой стороны, так дело было совершенно ясным, без какой-либо двусмысленности, не оставлявшим места для замешательства, слухов или тонких намеков. Или споров.

– Неудачное нынче для этого время, – продолжил Майлз. – Хотя вряд ли существует на свете такая вещь, как _подходящее_ время для био-кибернетической аварии. Я задумываюсь… не послужил ли ее причиной стресс, связанный с растущими, гм, императорскими потребностями? Хотя вряд ли это возможно. Иллиан выдерживал куда худшие кризисы, чем свадьба.

– Этот стресс мог быть не самым худшим, но последним, – подчеркнул Галени. – Эта штука вообще могла висеть на волоске бог знает как давно. – Он помолчал. – Я думаю, не сказалось ли все это, когда он увольнял тебя? Я имею в виду… можешь ли ты доказать, что его решение уже тогда было неадекватным?

Майлз сглотнул, не уверенный, благодарен ли он Галени за озвучивание вслух того, о чем он сам едва осмеливался думать. – Хотелось бы мне, чтобы я мог ответить «да». Но нет. В его тогдашнем решении не было ничего неправильного. Оно совершенно логически вытекало из его же принципов.

– Так когда же это началось? Вот ключевой вопрос.

– Да уж. Я сам себе его задавал. И все остальные себе, конечно, тоже. Но, полагаю, нам всем придется дождаться, что же скажут врачи СБ. Кстати говоря, ты ни слыхал ни слова относительно того, что именно послужило причиной?

– До меня ничего подобного не доходило. Но пока они едва приступили к к изучению проблемы. Думаю, им придется доставить сюда по воздуху экспертов, известных лишь узкому кругу лиц..

Наконец появился Мартин с выпивкой. Галени решил-таки остаться на ужин; от этой новости физиономия Мартина поскучнела. Из того, что матушка Кости без каких-либо предупреждений подала изящное и щедрое угощение на двоих, Майлз мог сделать лишь один вывод: Мартина заставили пожертвовать своей порцией в пользу гостя и наесться одними бутербродами. Зная, каково представление Матушки Кости относительно легкой закуски, Майлз не ощущал себя особо виноватым, хотя сегодня ее искусство отчасти пропадало даром – внимание Майлза и Галени было отвлечено совсем на другое.