Память (Братья)

Лялька поддерживала телефонную трубку около уха плечом и одновременно чистила картошку. Галина рассказывала ей все обстоятельно, не упуская даже мелкие детали. Лялька только и могла, что изредка вздыхать, настолько ее поразило невероятное переплетение событий. Да, Беркутов «входил» в их клан более, чем достойно. Про семейство Соколовых – Головановых и иже с ними, как то Борин с Дашкой, Макс Эйтель, живущий в сытой Германии, и нищий деньгами, но щедрый душой Березин, знакомые говорили одно: если нужно что – то запутать в жизни, обращайтесь к перечисленным выше. Одно их участие гарантирует вам нескучную жизнь. В свое время Борин познакомился с Дашкой, расследуя убийство Галининого мужа и мамы. Плод того дела – кроха Стаська. Березин, в больницу к которому попадали все члены клана по очереди, грозился выстроить для них на территории отдельный особняк, дабы вся толпа не толклась в основном корпусе и не мешала остальным больным выздоравливать. И теперь вот Беркутов. Хоть пока и не понятно кто он для них, но уже программу минимум выполнил: его травили, подстреливали, и лечит его все тот же Березин. Так что, добро пожаловать.

У Ляльки устало плечо. Ухо, словно приклеенное к трубке, немилосердно жгло.

– Галь, подожди, я трубку к другому уху приложу, – Лялька переменила позицию, – а как Маришка? Завтра выписывают? Отлично. А Беркутова? Через неделю? Что делаю? Картошку чищу, будь она неладна! Соколов? Он на работе. Там ведь Леон приехал из Оренбурга с отчетом. Вот, готовлю ужин. Придешь вечером? Березину скажи, ладно? Нет, сама не смогла! Что значит, почему? Да не нашла я его перед уходом, на стройке он был! Ты только себе ничего не выдумывай, ладно? Не ссорились мы. И кошки между нами не бегали. Ты скажи ему про салатик свекольный, он и прибежит. Ну, жду.

Лялька повесила трубку на базу и посмотрела на миску с картошкой. «Пожалуй, хватит. Нас двое, Леон, Галка – четверо и Березин. Пять. Если придет».

Ей не нравилась напряженность в их отношениях. Главное, Лялька не могла понять, откуда «ноги растут». С чего началось – то? Ну, перестал ходить Березин к Ляльке «на салат», так ведь личная жизнь у него появилась. Довольно стройная и длинноногая. Сама видела. Лялька улыбнулась, вспомнив багровую физиономию и испуганные глаза Березина, выглядывавшего из – за спины красотки. Было у нее подозрение, что ее муж тут может оказаться даже очень причем. Соколов мог ляпнуть, Березин обидеться. Спрашивать хоть у одного, хоть у другого, без толку, все равно не скажут. «Ладно, само рассосется, это же не беременность», – решила она, нарезая картошку полукружьями и укладывая в противень.

«У меня зазвонил телефон», – успела подумать Лялька строчкой из детского стишка, хватая трубку.

– Мама? Ты откуда? Из Стамбула? Да, понятно, – Лялька опять прижала трубку к еще не «остывшему» от предыдущего разговора, уху. «Это минимум на полчаса», – неласково подумала она, слушая восторги матери. Анна Андреевна не была в России уже полтора года. Получив свою долю наследства Печенкиных, она быстренько собралась и уехала в Европу. Путешествовать. Однажды она позвонила Ляльке, кажется из Парижа, и заявила, что, наконец – то все поняла: оказывается, она еще и не начинала жить и только здесь цивилизация, и дороги, как зеркало, и в магазинах вещи, а не тряпки. А кафешки, сервис в отелях, машины, люди! Все не так, как в лапотной до сих пор России! Лялька тогда слушала ее и удивлялась. Они с Соколовым были и Париже, и в Женеве и в Лондоне. То ли Лялька такая патриотка, но тогда и Соколов тоже! То ли мало ее интересуют магазины и какая прислуга в гостиницах, им с Сашкой и в отелях три звезды было неплохо, но мать она никак понять не могла. Съездить на месяц, ладно. Но жить? Не видеть, как растут внуки, не вспомнить, что правнуку год исполнился, ни разу не спросить про Галину, а она ей тоже дочь, между прочим?! Нет, мать не переделаешь! Лялька по ней и не скучала даже. Более того, крамольная мысль, что без родительницы в их семье стало как – то более спокойно, посещала ее не раз. «Мама с возу, Соколовым легче!», – шутил Сашка. И она с ним соглашалась. Интересно, что и дети практически не интересовались бабушкой – путешественницей. Дежурная фразочка «у бабушки, надеюсь, все в порядке», и, не дожидаясь ответа, – «вот и ладненько», проговаривалась ее дочерью Маргошей вроде бы часто, но у Ляльки складывалось впечатление, что Марго в этот момент думает не о прародительнице. Кирилл, более добрый, чем его сестра, интересовался здоровьем Анны Андреевны вполне искренне. Видно было, что он, хотя бы и на одно мгновение, действительно беспокоится о ней. А Егорка, Маргошин сын, так и вовсе не помнил, что у него есть прабабка.