Память душ

Док фыркнул.

Хаэриэль улыбнулась, как будто она съела что-то отвратительное:

– Если ты хочешь, чтобы я свергла брата и затем провела Ритуал Ночи, должна тебя разочаровать. Я этого не сделаю.

Вот так мы и оказались в нашем нынешнем положении.

Я выдохнул, закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Мне уже ничего не хотелось.

– Естественно, я хочу, чтобы моего брата убрали, – продолжила Хаэриэль. – В конце концов, он убил меня и ответит за это. Но возвращение на трон не означает, что я проведу Ритуал Ночи. Честно говоря, я удивлена, узнав, что Келанис одумался. Хотя мои чувства к нему остаются неизменными, я с удовлетворением узнаю, что он не такой уж и идиот.

– Как ты собираешься обойти Закон Дейноса? – с праздным любопытством спросила Валатея.

Хаэриэль сделала небольшую паузу.

– Честно говоря, я надеялась воспользоваться твоими услугами. Если кто-то и сможет убедить Основателей в необходимости изменения правил, так это ты.

Я сел, снова наполнил свой бокал и схватил маленький сладкий сверток, который, как я подозревал, был съедобным. Мне было все равно, что это, но на вкус оно было как карамелька.

– А что такое закон Дейноса? Для тех из нас, кому не тысячи лет.

– Спасибо, – одними губами произнесла Джанель.

– Закон Дейноса, – объяснил Долгариац, – гласит, что ванэ могут иметь столько тел, сколько им захочется, переходя от цали к цали, но как только кто-то действительно умрет и его душа отправится в Загробный мир, юридически все будет кончено. Даже если его потом вернут.

– Хорошая новость, – сказала Валатея, – заключается в том, что, хотя ванэ могут потерять активы и богатство, они также теряют обязательства и долги. А также приговоры или… ну… королевские титулы. – Она уставилась на Хаэриэль. – Ты хочешь, чтобы я заявила, что использование Кандального Камня было перемещением цали, а не настоящей смертью.

Хаэриэль кивнула:

– Да. Лично я всегда считала закон Дейноса весьма необходимым, но я соглашусь на то, что он будет признан неприменимым в моем личном случае.

– Немного лицемерно, тебе не кажется? – Я отхлебнул вина.

Глаза матери расширились:

– Прошу прощения?

Тераэт одарил меня своим лучшим взглядом «Ты идиот» и чирканул пальцем по горлу. Я проигнорировал его.

Я пожал плечами:

– Твой статус королевы зависит от королевской крови, которой ты больше не обладаешь. Но теперь, когда ты больше не являешься биологическим отпрыском Хаэвац и Келиндела, королевская кровь ничего не значит? Ведь было именно так, когда много лет назад ты сказала, что мне «суждено править».

Хаэриэль повернулась и бросила на Терина взгляд, в котором столь явно читалось: «Это твой сын, сделай что-нибудь», что я не выдержал и расхохотался.

– Кирин… – нахмурился Терин.

– Это нелепо! – Джанель звякнула вилкой и ножом по своей тарелке. – Лидерство и связанные с ним качества не имеют ничего общего с родословной. Единственный аргумент в пользу этой идеи заключается в том, что если тебя вырастили как наследника, то, возможно… возможно… тебя также обучили навыкам, необходимым для того, чтобы ты хорошо правил.

– Таким образом, мы можем предположить, что твоя мать была благородной крови? – уточнила Хаэриэль.

Улыбка Джанель стала злой:

– Почему же, нет. Она была танцовщицей.

Я прочистил горло и откашлялся. Иногда Джанель слишком уж нравилось дразнить людей:

– Давайте в это не углубляться.

– Милые мои, – сказала Валатея, – вы должны понять, что род Террин – а у нас и есть, и нет трех его поколений, сидящих за этим столом, – никогда не претендовал на трон из-за веры ванэ в божественное происхождение. Они верят в это потому, что Террин основала нашу нацию, и потому, что остальные из нас не будут на это претендовать. У всех нас есть свои увлечения. Так уж получилось, что хобби этой семьи – власть.

Хаэриэль странно глянула на старшую ванэ. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь объяснял это моей матери подобным образом или ее отец, Келиндел, дал другое оправдание их правлению? Точнее, нашему правлению. Ну, более или менее. Мысль о том, что большинство ванэ были слишком заняты всякими занятиями для вечности и потому мало интересовались политикой, соответствовала тому, что я знал об этой расе. Я мог в это поверить.

– Мы отклоняемся от темы, – проворчал Тераэт.

– Если это имеет какое-то отношение к Ритуалу Ночи, – сказал Док, – скорее мы ушли от нее раз и навсегда.

Валатея скорчила гримасу.

– Любые обсуждения ритуалов преждевременны, пока Келанис остается главным, но ты действительно хочешь отменить Закон Дейноса? Без этого мы могли бы возложить на кого-то ответственность за грехи, совершенные в другой жизни, – разве реинкарнация не является, в конце концов, просто еще одним способом возвращения? – Она сделала движение в сторону Тераэта, который выглядел весьма смущенным.

– В версии с реинкарнацией гораздо чаще меняют подгузники, – заметил Терин.

Тераэт раздраженно ущипнул себя за переносицу и повернулся к Хаэриэль:

– Значит… Вол-Карот вас не беспокоит? Это не ваша проблема? Может, вам поможет, если я кое-что объясню.

Я выпрямился.

– Тераэт, не надо.