Память льда. Том 2

– Боюсь, нет, – вздохнул Керули. – Разве только во сне. Но ты же больше не видишь снов, правда, Каллор? Каждую ночь Бездна распахивает тебе объятия. Забытьё, небытие – твой личный ночной кошмар.

Бруд, не поворачиваясь, пророкотал:

– Убери руку от оружия, Каллор. Моё терпение на исходе.

– Перед тобой сидит не жрец, Воевода! – отрывисто сказал воин. – Это Старший бог! К’рул собственной персоной!

– Об этом я догадался, – вздохнул Бруд.

На протяжении полудюжины ударов сердца царила тишина, и Итковиан почти слышал, как со скрипом и скрежетом смещается баланс сил.

– Если быть точным, – проговорил тогда Керули, – ограниченное явление бога.

– Добро бы так, – перебил Остряк, не сводя с него взгляда кошачьих глаз, – учитывая судьбу Драсти.

По гладкому, круглому лицу Старшего бога проскользнуло скорбное выражение.

– Боюсь, на то время – очень ограниченное. Я сделал всё, что мог, Остряк. И сожалею, что этого оказалось недостаточно.

– Я тоже.

– Что ж, – вклинился Рат’Престол Тени, – тогда ты вряд ли можешь быть членом Совета Масок, верно?

Малазанец, названный Скворцом, разразился хохотом, от которого вздрогнули все сидевшие за столом.

Скалла повернулась к Высшему жрецу Тени.

– Твой бог хоть в курсе, какой у тебя на самом деле умишко? В чём дело-то? Старшие боги не знают секретного рукопожатия? Маска у него слишком реалистичная?

– Он бессмертен, шлюха!

– Это гарантирует ему старшинство, – отметил Остряк. – Рано или поздно…

– Думай, над чем зубоскалишь, крысоед!

– И если ты осмелишься ещё раз сказать такое про Скаллу, я тебя убью, – сказал даруджиец. – Что до шуток – тут сложно не шутить. Мы все пытаемся делать выводы из всего этого. Старший бог вступил в борьбу… с тем, что мы считали империей смертных. Тёмная Бездна, во что мы ввязались? Но ты, твоя первая и единственная мысль – членство в жалком, напыщенном совете. Престолу Тени сейчас должно быть очень неловко.

– Думаю, он к этому привык, – едко сказала Скалла, глядя на Высшего жреца, – если речь идёт об этом слизняке.

Рат’Престол Тени изумлённо вытаращился на неё.

– Вернёмся к тому, что нам предстоит, – сказал Бруд. – Твои слова приняты, К’рул. Паннионский Домин тревожит всех нас. Как боги и жрецы вы, без сомнения, найдёте, чем заняться в противостоянии тем угрозам, которые он представляет пантеону и Путям, хотя мы оба знаем, что они не напрямую исходят от Паннионского Провидца. Я говорю о том, что мы здесь обсуждаем организацию сил, которые двинутся с нами дальше на юг, по реке, в сердце Домина. Приземлённые разговоры, но тем не менее необходимые.

– Принято, – ответил К’рул. И добавил: – Временно.

– Почему временно?

– Я предвижу, что на этой встрече слетит несколько масок, Воевода.

Хумбролл Тор прочистил горло.

– Направление достаточно ясно, – прорычал баргаст. – Кафал.

Его сын кивнул.

– Разделение сил, вожди. Часть к Сетте, часть на Лест. Сходимся в Маурике и оттуда – прямо на Коралл. Племя Белолицых баргастов пойдёт с Войском Однорукого, потому что мы оказались здесь их усилиями и моему отцу нравится чувство юмора этого человека, – он махнул рукой в сторону Скворца, тот поднял брови, – как и нашим богам. Желательно, чтобы «Серые мечи», набирающие новобранцев из тенескаури, оказались в другой армии, ибо Белолицые не потерпят этих новобранцев.

Новый Кованый щит заговорила:

– Согласна, при условии, что Каладан Бруд и его разномастное войско потерпят наше присутствие.

– Вы правда видите в этих созданиях что-то стоящее? – спросил её Бруд.

– Мы все чего-то стоим, сударь, – когда принимаем на себя бремя прощения и очищения.

Сказав это, она посмотрела поверх голов и встретилась глазами с Итковианом.

И это мой урок? – подумал он. – Почему же её слова тогда вызывают во мне одновременно гордость и боль? Нет, не слова, не совсем. Её вера. Та вера, которую я, к своей скорби, потерял. Это чувство – зависть, сударь. Отбросьте её.

– Ну, тогда мы их стерпим, – сказал Каладан Бруд после паузы.

Дуджек Однорукий вздохнул и потянулся за своим кубком.

– Вот всё и решилось, Бруд. Проще, чем можно было ожидать, не так ли?

Воевода обнажил зубы в довольной, но жёсткой ухмылке.

– Да. Мы идём одной дорогой.

– Тогда время перейти к другим вопросам, – проговорила Рат’Огнь, глядя на Каладана Бруда. – Ты – тот, кому был дарован молот, средоточие силы Огни. Тебе было поручено задание: пробудить её в час величайшей нужды…

Ухмылка Воеводы стала опасной.

– И уничтожить все цивилизации мира, да. Не сомневаюсь, её нужда кажется тебе более чем достаточной, Высшая жрица.

– А ты смеешь возражать? – рявкнула она, подаваясь вперёд и опираясь на стол. – Ты предал её!

– Нет. Я ограничил её.

Ответ Воеводы лишил жрицу дара речи.