Память льда. Том 2

– Любезные господа! – выкрикнул Крупп. – Вы случайно скачете не к нашим доблестным войскам? Ежели так, мы бы присоединились к вам, с радостью и облегчением вернулись бы в упомянутое воинское лоно. Воистину с радостью – от вашей великолепной компании. С облегчением, как сказал Крупп, от того, что желанная цель столь близка. Стоит отметить – с нетерпением ожидая завершения путешествия. С неисправимой верой в лучшее…

– Довольно, Крупп, – прорычала Серебряная Лиса.

– Кхм, разумеется.

Если между нами на самом деле что-то было, этому чувству пришёл конец. Она оставила Рваную Снасть. Она теперь воистину заклинательница костей. Понимание вызвало укол боли – слабее, чем Паран ожидал. Возможно, мы оба пережили это. Нашим сердцам не одолеть бремени того, чем мы стали.

Так тому и быть. Не жалеть себя. Не сейчас. У нас есть задачи.

Паран подобрал поводья.

– Как сказал, Крупп, продолжим путь – мы и без того опаздываем.

Над вершиной холма натянули тент, чтобы закрыть переговорщиков от жгучего полуденного солнца. Малазанские солдаты с арбалетами в руках окружили холм.

Не отводя глаз от людей под навесом, Итковиан остановил лошадь и спешился в дюжине шагов от стражи. Экипаж Совета Масок тоже остановился, боковые двери распахнулись, выпуская четверых представителей Капастана.

Хетан спустилась с коня, довольно заворчала и подошла к Итковиану. Сказала, потирая спину:

– Я соскучилась по тебе, волк!

– Вокруг меня могут быть волки, сударыня, – сказал Итковиан, – но я не готов сказать такое о себе.

– По кланам ходят слухи, – кивнула Хетан. – Старые женщины редко молчат.

– А молодые? – спросил он, всё ещё всматриваясь в фигуры на вершине холма.

– Вот это опасный ход, милый.

– Простите, если я вас обидел.

– Я бы простила тебе улыбку, и не важно, чем она вызвана. Но на улыбку это не похоже. Если у тебя и было чувство юмора, ты далеко его спрятал. Очень плохо.

Итковиан посмотрел на неё.

– Плохо? Вы имеете в виду – трагично?

Глаза Хетан сузились, она разочарованно зашипела и двинулась вверх по склону.

Итковиан мгновение смотрел на неё, затем переключил внимание на жрецов, которые сейчас собирались за экипажем. Рат’Престол Тени жаловался:

– Они хотят из нас дух вышибить! Если бы склон был не таким крутым, мы могли бы остаться в экипаже…

– Было бы достаточно лошадей – и мы сделали бы то же самое, – фыркнул Рат’Худ. – Всё рассчитано, чтобы оскорбить…

– Всё совсем не так, собратья, – промурлыкал Керули. – Даже сейчас множество злобных насекомых нападают на нас. Предлагаю перестать жаловаться и пойти со мной на вершину холма, к спасительному ветру.

Сказав это, невысокий круглолицый жрец отправился в путь.

– Следовало настоять… ай!

Отмахиваясь от роя слепней, оставшаяся троица принялась карабкаться вслед за Керули.

Хумброл Тор рассмеялся.

– Им всего-то нужно было вымазаться жиром бхедерина!

– Они и без того слишком скользкие, вождь, – ответил Остряк. – Вдобавок, так наши гости будут куда лучше представлены – трое жрецов в масках, спотыкаются, пыхтят и отмахиваются от призраков над головой. По крайней мере, Керули ведёт себя с достоинством, и он – вероятно, единственный среди них – достаточно умён для своего титула.

– Хвала богам! – воскликнула Скалла.

Остряк повернулся к ней:

– Что? Почему?

– Ты только что использовал весь свой словарный запас, болван. Значит, остаток дня ты будешь молчать!

Ухмылка великана была куда более хищной, чем ему самому хотелось бы.

Итковиан смотрел, как двое даруджийцев идут наверх, а вслед за ними – Хумбролл Тор, Хетан и Кафал.

– Сударь? – проговорила капитан Норул.

– Не ждите меня, – ответил он. – Теперь вам предстоит говорить от имени «Серых мечей», сударыня.

Она вздохнула и двинулась вперёд.

Итковиан медленно рассматривал местность. Кроме оцепления у подножия холма, двух иноземных армий нигде не было видно. Не будет хвастливого выставления силы напоказ, чтобы запугать представителей города, – щедрый жест, который вряд ли оценят жрецы. И жаль, что не будет, так как Рат’Худ, Рат’Огнь и Рат’Престол Тени серьёзно нуждались в смирении.

Придётся довольствоваться укусами насекомых и укачиванием.

Итковиан оценивающе посмотрел на малазанскую стражу. Отметил, что оружие было высокого качества, пусть и слегка изношено. Вооружение чинилось и правилось в поле – армия далеко от дома, далеко от дополнительных поставок. Темнокожие лица смотрели на него в ответ из-под мятых шлемов, бесстрастные, возможно – удивлённые тем, что он остался тут, в компании молчаливого возницы-джидрата.

Я одет как офицер. Теперь это может создать неверное впечатление. Он стащил перчатки, потянулся и отцепил фибулу, символизирующую его ранг, уронил её на землю. Развязал серый пояс, отбросил в сторону. Наконец отстегнул шлем с забралом.