Память льда. Том 2

– Скалла, это не дорога, это равнина. Как, Худ побери, мы перегородили тебе путь, когда ты можешь поехать на лошади куда угодно?

– Придурки. Ленивые свиньи. Хоть кому-то должно же быть интересно? И у этого кого-то должны быть мозги. Видимо, именно поэтому вы двое просто ошиваетесь рядом, изнывая от любопытства, о чём там говорят всадники, и ни Худа не делая, чтобы это узнать. Потому что вы оба – безмозглые. А я…

– А вы, сударыня, – сухо перебил её Итковиан, – разговариваете с нами. Кстати, грубо вмешавшись в чужую беседу…

– Которая закончилась! – рявкнула женщина, рывком повернула голову лошади влево и поскакала прочь.

Мужчины смотрели, как Скалла приближается в другой колонне.

Спустя мгновение, Остряк пожал плечами и произнёс:

– Хотел бы я знать, что она услышит.

– Я тоже, – отозвался Итковиан.

Они продолжили путь, кони шли неторопливо. Позади шёл Легион Остряка – беспорядочной толпой, точно морские пираты, что рыщут по округе в поисках деревеньки для грабежа. Недавно Итковиан предположил, что немного муштры не повредило бы войску. Остряк на это только ухмыльнулся и промолчал.

Смертный меч Трейка презирал армии; на самом деле, он презирал всё, что хоть как-то связано с военным делом. Ему было плевать на дисциплину, у него был один офицер – к счастью, бывший солдат-лестиец – который кое-как управлялся с уже полутора сотнями последователей: фанатичных оборванцев, которых Остряк в шутку назвал Легионом Трейка.

Остряк был полной противоположностью Итковиана.

– Она возвращается, – пробасил Смертный меч.

– У неё не очень довольный вид, – заметил Итковиан.

– Ага. Говорят, им иногда бывает неприятно сидеть в седле.

Итковиан взглянул на собеседника:

– Примите мои извинения. Я полагал, что вы с ней…

– Пару раз, – ответил Остряк. – Увы, когда мы оба были пьяные. Думаю, она порядком тогда захмелела. Мы не обсуждали это, в общем-то. Как-то раз разговор об этом зашёл, но мы тут же заспорили о том, кто больше опозорился… Эй, красавица! Что нового?

Она натянула вожжи, лошадь подняла копытами пыль.

– И с какого Худа я должна тебе говорить?

– И с какого Худа ты тогда вернулась к нам?

Скалла сердито нахмурилась.

– Я возвращалась на своё место, олух. Итковиан, если только что на твоём лице был хотя бы намёк на улыбку, мне придётся тебя убить.

– Никоим образом, сударыня.

– Рада это слышать.

– Итак? – спросил у неё Остряк.

– Что?

– Вести, женщина!

– Ах, это. Удивительные вести, конечно, только такие и слышно в последнее время, верно? Приятные откровения. Счастливые времена…

– Скалла.

– Старые друзья, Остряк. Плетутся в лиге позади нас. Большая костяная карета, запряжённая Худ знает кем. И тащит за собой ещё два фургона со всяким хламом… я сказала «хламом»? То есть «добычей», конечно, в том числе и несколько почерневших на солнце трупов. А на ко́злах сидит старик. С паршивой кошкой на коленях. Кто бы мог подумать? Старые знакомые, да?

Лицо Остряка окаменело, взгляд похолодел.

– Бука не было?

– Даже его лошади. Либо он улетел, либо…

Смертный меч развернулся и пришпорил лошадь.

Итковиан растерялся. Он взглянул на Скаллу и удивился, увидев в её зелёных глазах неприкрытое сочувствие.

– Догони его, а? – тихо попросила женщина.

Итковиан кивнул, опустил забрало малазанского шлема. Чуть сместил свой вес, слегка тронул поводья, и конь уже развернулся.

Жеребец явно радовался возможности размять ноги, и – поскольку нёс меньший груз – сумел довезти Итковиана до Остряка через две трети лиги. Лошадь Смертного меча уже тяжело дышала.

– Сударь! – окликнул даруджийца Итковиан. – Шагом, сударь! Иначе обратно нам придётся ехать вдвоём в одном седле!

Остряк выругался так, будто хотел заставить лошадь скакать ещё быстрее, затем сдержался, выпрямился в седле, отпустил поводья – галоп быстро сменился карьером.

– Теперь, быстрой рысью, сударь, – посоветовал Итковиан. – На шаг перейдём шагов через сто, чтобы она смогла вытянуть шею и открыть дыхательные пути.

– Прости, Итковиан, – сказал Остряк чуть погодя. – В последнее время жара в моей ярости нет, но от того она, боюсь, лишь смертоноснее.

– Трейк бы…

– Нет, друг, даже не пытайся. Я уже говорил. Мне плевать, чего там Трейк от меня хочет или ожидает. Так что всем вам лучше перестать меня считать Худ знает чем. «Смертный меч» – терпеть не могу титулатуру. Ещё когда караваны охранял, ненавидел, если называли меня «капитаном». С таких я обычно больше денег брал.

– Вы собираетесь навредить тем путешественникам, сударь?

– Ты прекрасно знаешь, кто они.

– Да.

– У меня был друг…

– Да. Его ведь зовут Бук? Я его помню. Человек, раздавленный горем. Я предлагал принять его бремя, но он отказался.

Остряк резко повернулся.

– Предлагал?.. А он?..

Итковиан кивнул.

– Возможно, мне стоило быть более… прямолинейным.

– Тебе стоило схватить его за шкирку и сделать это, хотел он там или нет. Ведь то же сделала с Первым Сыном Мёртвого Семени, Анастером, эта женщина, ну, которая стала новым Кованым щитом, верно? И он теперь скачет с ней бок о бок…