Память льда. Том 2

В святой гробнице Рыцарь Смерти готовил место для Мхиби. Уже прошло три колокола с тех пор, как избранный слуга Худа вошёл в зал и двери за ним сами собой захлопнулись.

Колл выждал, пока Мурильо снова появится.

– Он не может выпустить из рук мечи.

Мурильо остановился, бросил на друга взгляд.

– И?

– Ну, – пробормотал Колл, – наверное, у него ушло три колокола на то, чтобы сделать кровать.

Лицо Мурильо выражало явственное подозрение.

– Это ты пошутить пытался?

– Не совсем. Я думал более приземлённо. Пытался представить, насколько же неудобно что-либо делать с прилипшими к рукам мечами. Вот и всё.

Мурильо хотел было что-то сказать, но передумал, выругался под нос, развернулся и возобновил своё занятие.

Они привезли Мхиби в храм пять дней назад, уложив её в комнате, которая принадлежала прежде какому-то важному жрецу. Разгрузили повозку, разложили еду и воду на полках среди осколков сотен разбитых кувшинов. Стены и пол оказались липкими от вина, воздух пропитался приторной сладостью, словно передник корчмаря.

Вся еда теперь отдавала вином, напоминая Коллу о без малого двух потерянных годах беспробудного пьянства, когда он погружался в тёмные глубины страдания так, как может утопать только человек, упоённый жалостью к себе. Он был бы рад теперь назвать человека, которым был, незнакомцем, но у мира была неприятная привычка незаметно вертеться, и то, к чему ты вроде бы повернулся спиной, возникало вдруг прямо перед носом.

Даже хуже, для него попытки самопознания были воронкой в песке, на дне которой ждала паучиха. И Колл понимал, что легко может сам себя сожрать.

Мурильо вновь вошёл в зал.

– Муравей пляшет вслепую, – произнёс Колл.

– Что?

– Старая детская сказка, помнишь её?

– Ты свихнулся, да?

– Пока что нет. По крайней мере, не думаю.

– Но очень на это похоже. В конце концов, сам-то не узнаешь, свихнулся или нет, Колл.

Тот смотрел, как Мурильо вновь развернулся, сделал шаг и скрылся за углом.

Мир незримо вращается вокруг нас. Слепой танец по кругу. Нельзя убежать от себя самого, и все мечты – яркие ночью, но тусклые днём. И те, и другие – заведомо губительны. Как звали того прокля́того поэта? Злопамятный. Утверждал, что сирота. И написал тысячу историй, чтобы запугивать детишек. Толпа его побила камнями в Даруджистане, но он уцелел. Думаю, дело происходило много лет назад. А сейчас его истории живут на улицах. Дети играют и поют песенки-считалочки.

Проклятый ублюдок, как по мне.

Колл встряхнулся, пытаясь очистить разум перед новой волной воспоминаний. Прежде чем украсть его титул, прежде, чем уничтожить его, Симтал сказала, что у неё будет от него ребёнок. Колл гадал, а был ли ребёнок вообще – Симтал сражалась ложью там, где другие использовали кинжал. Не было никакого торжественного объявления о рождении. Впрочем, Колл вполне мог пропустить такую весть, поскольку именно тогда усердно опускался на самое дно. Но друзья должны были знать. Должны были сказать ему, если не тогда, то сейчас…

Мурильо опять появился в поле зрения.

– Погоди-ка, – пробасил Колл.

– Что теперь? Жуки опрокинулись на спину? Черви ползают в норах по кругу?

– Вопрос, Мурильо.

– Ну, если настаиваешь.

– Ты когда-нибудь слышал о ребёнке Симтал?

Он пристально следил за лицом друга, сощурив глаза.

– Не тот вопрос, который стоит задавать в этом храме, Колл.

– Я уже его задал.

– Не думаю, что ты готов…

– Не тебе судить и не тебе лучше знать об этом, Мурильо. Проклятье, я сидел в Совете месяцами! И я все ещё не готов? Что за глупость считать…

– Хорошо-хорошо! Ответ такой: ходят слухи.

– Не ври мне.

– Не вру. Сразу после твоего, кхм… падения… она больше, чем несколько месяцев, не показывалась на людях. Объяснялось, конечно, трауром, но все понимали…

– Я знаю, что они понимали. Значит, она пряталась некоторое время. Продолжай.

– Ну, мы думали, она укрепляет позиции. За кулисами. Раллик следил за ней. По крайней мере, я думаю, что следил. Он должен знать больше.

– И вы двое никогда не обсуждали подробности того, что она замышляет или как она выглядит? Мурильо…

– Ну что Раллик знает о материнстве?

– Когда бабы ждут ребёнка, у них животы раздуваются, и грудь набухает. Полагаю, наш убийца видел парочку-другую брюхатых женщин на улицах Даруджистана – или он думал, они проглотили по арбузу целиком?

– Можно и без сарказма, Колл. Я говорю только, что он не был уверен.

– А как насчёт слуг поместья? Недавно родившие женщины?

– Раллик никогда не упоминал…

– Ого, какой наблюдательный убийца.