Как только твой затмившийся рассудокОстудит тьма, припомни, человек,Что выстрадал ты здесь, в Самофракии,Что выстрадал.Когда минуешь реки царства мертвых,Чьи серные пары иссушат горло.Судилище предстанет пред тобой,Как чудо-зал из оникса и яшмы.Источник темный будет биться слеваПод белой мощной сенью кипариса.Ты избегай его, ведь он – Забвенье,Хотя к нему спешит обычный люд,Ты избегай его.Потом увидишь справа тайный пруд,А в нем форель и золотые рыбкиВ тени орешника. Но Офион,Змей первобытный, прячется в ветвях,Показывая жало. Пруд священныйПитается сочащейся водой. Пред ним бессонна стража.Спеши к пруду, он означает – Память.Спеши к пруду.Там стража строго спросит у тебя:«Ты кто? О чем ты хочешь вспоминать?Ты не страшишься жала Офиона?Ступай к источнику под кипарисом,Покинь наш пруд».Но ты ответишь: «Я иссох от жажды.Напиться дайте. Я дитя Земли,А также Неба, из Самофракии.Взгляните – на челе янтарный отблеск,Как видите, от Солнца я иду.Я чту ваш род, благословенный трижды,Царицы, трижды венчанной, дитя.И, за кровавые дела ответив,Был облачен я в мантию морскуюИ, как ребенок, канул в молоко.Напиться дайте – я горю от жажды.Напиться дайте».Но они в ответ: «Не утомил ли ты в дороге ноги?»Ты скажешь: «Ноги вынесли меняИз утомительного колеса движеньяНа колесо без спиц. О, Персефона!Напиться дайте!»Тогда они тебе плодов дадутИ поведут тебя в орешник древний,Воскликнув: «Брат наш по бессмертной крови,Ты пей и помни про Самофракию!»Напьешься ты тогда.И освежит тебя глоток глубокий,Чтоб стать властителем непосвященных,Бесчисленных теней в утробе Ада,Стать рыцарем на мчащемся коне,Предсказывая из гробниц высоких,Где нимфы бережно водой медовойТвои змеиные омоют формы,Тогда напьешься ты.
Филип Ларкин
(1922–1985)
Иллюзии
Конечно, мне подмешали наркотик, да столько, что я не приходила в себя до следующего утра. Я ужаснулась, поняв, что меня погубили, и несколько дней была безутешна и плакала, словно ребенок, которого убивают или посылают к тебе.