Читаем Память о мечте полностью

Женщины двигались длинной шеренгой, как в храм,Туда, где стоял он в очках без оправы, седой,В темном костюме и белой рубашке, святой.Распорядители их направляли к простертым рукам,Из которых забота живительной теплой водойИзливалась двадцать секунд. Ну’c? дорогое дитя,Что болит? – вопрошал его голос густой,И, немного помедлив, молитвой простойОн указывал Богу на чей-нибудь глаз и колено.Их головы объединялись; затем удалялись,Внезапно теряя мысли, одни брели молчаливо,Робко отбившись от стада, ожить не смея пока,Но другие все еще непреклонноСудорожно и крикливоКликушествовали хрипло, словно лишась языка,Как будто в их душах дебил выпущен из-под замка,Чтобы, услышав голос, творить добро терпеливо.Только их этот голос возвысил издалека.Их речь нечестивых бесчестит, глаза выжимают стены,Громада неслышных ответов вещает им справедливо —Что болит! Усатые, в платьях с цветами, трясутся до дрожи,И все же – все болит. Здесь покоится в каждойЧувство жизни в крови, свое пониманье любви.Можно ближних любить, свое сердце тревожа,Можно даже потешиться жаждой,Лишь к тебе обращенной любви,Но ничто не поможет. Постоянная, нудная боль,Словно слезы оттаяли в зимнем жестоком пейзаже,Тает медленно в них – громче, голос зови,Говори Дорогое дитя, и все время на лжи не лови.

Дайте жилище детям

На мягкой соломе, на блестках стеклаИз хлама готовит постель им забота.Ни трав, ни земли, ни зимы, ни теплаМам, дай поиграть нам хоть что-то.Живые игрушки исчезнут не в срок,Взрослея, мы их почему-то теряем.Коробка от туфель и старый совок…Мам, мы в похороны играем.

Сесил Дэй Льюис

(1904–1972)

Все ушло

Вот море высохло. И бедность обнажилась:Песок и якорь ржавый, и стекло:Осадок прежних дней, когда светлоПробиться радость сквозь сорняк решилась.А море, как слепец или как свет жестокий,Прощало мне прозренье. Сорняки —Мои мгновенья, ум – солончаки,Бесплоден плоти голос одинокий.И время высохло, и призрачны приливы,Ловлю натужно воздуха глоток…Молю, чтобы вернулось море вспять,Опять пусть будет добродетель лжива.Нахлынь на мой иссушенный песок,Чтоб жизнь иль смерть мне как свободу дать!

Клен и сумах

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары