Память пепла

Ни глупые людские правила и традиции, ни обоюдная ревность не смогли разлучить принца и принцессу. Их собственная сказка оказалась со счастливым концом. Во многом благодаря Фредерику Тигверду, который просто не допустил еще одной грустной сказки во вверенной ему империи. Так неужели он сам не заслуживает счастья? Хотя бы… чуть-чуть?

– Эй! Все будет хорошо… Слышишь? – улыбнулась, потерлась щекой об отросшую щетину и завлекающе сказала: – Мурк?

– Мурк, – строго согласился Ричард Тигверд.

– Слушай, ты мне завтра составишь компанию, а? – и Вероника уставилась в черные глаза, которые перестали мерцать пламенем и приобрели мечтательное выражение.

– Почему завтра? Я тебе сейчас ее составлю…

– Погоди! Я завтра хочу попасть на остров.

– И?

– Я Ии боюсь, – честно призналась Ника.

Ричард рассмеялся.

– Неужели?

Жена кивнула:

– И… неловко мне перед ней. До сих пор.

– Так может, не стоит?

– Есть такое слово: надо!

– Но тогда, моя принцесса, уговорите меня.

– О… – Глаза Вероники блеснули. – И как же, мой принц?

– Давайте мы с вами что-нибудь придумаем…

И принц Тигверд решительно понес жену в кровать.

* * *

Ричард Тигверд наблюдал, как резвились русалки у берега.

Синее небо, бирюза прозрачных волн, розоватые жемчужины в белоснежных волосах обнаженных морских девушек – красота!

– Гхм!

Принцу не надо было оборачиваться, чтобы понять, что Вероника очень и очень недовольна.

– Не могу сказать, что этот остров необитаемый.

Грусть в голосе мужа примирила Нику с жизнью. Но не с полуголыми девицами в прозрачной воде!

– Надо подыскать что-то другое, – проговорил он задумчиво. – Может, соседний остров?

– Так приплывут же! – раздраженно бросила Ника. И стала спускаться к морю.

– А если в мире, где танцуют танго по вечерам? – спросил Ричард у принцессы, которая так и не обернулась… Стихии!

– Надо подумать, – уже задумчиво проговорила Ника.

Они вышли к берегу.

– Добрый день! – поприветствовал Ричард русалок.

Ответом им был дружный жизнерадостный визг да бриллиантовые брызги, за которыми скрылись морские девы.

– Ия! – позвал Ричард. – Нам нужно поговорить.

Несколько секунд море молчало, а потом поднялось прозрачной стеной, за которой стояла, миролюбиво улыбаясь, сестра Владыки.

– Ирвина нет. – Русалка сложила руки на груди.

– Мы не к нему. – Вероника уселась на песок, борясь с искушением залезть в воду. – Мы к вам.

– Ко мне? – Стена исчезла, море стало гладким и тихим, будто озеро, и Ия вышла на берег.

– К вам, – проворчала Вероника, жалея, что Ия в этот раз не явилась с официальным визитом. А значит, была не одета…

– Вы пришли, чтобы выставить нас со своего острова?

– И в мыслях не было, – обиженно посмотрел на русалку Ричард.

– Я хотела обратиться за помощью, – сказала Вероника.

– И чем же я могу вам помочь?

– Наши друзья пропали. Мы думаем, что они в беде: мир, котором они оказались, не очень гостеприимный. К магам особенно… – Ричард взял горсть песка. Теплое золото заструилось между пальцами…

«Какой красивый, – подумала Вероника. – Совсем не такой, как тот… Серый. Холодный. Как… пепел».

– Мир Ваду? – Русалка побледнела.

Вероника кивнула.

– Этот мир болеет. Люди, что живут в нем, своей жестокостью убивают его.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Ричард.

– Почувствовала, когда коснулась Ирвина. На нем была печать. Боли. Страха. Смерти. Эта печать высасывала его силы. Не давала ему возможности быть счастливым. Он держался из последних сил. Ради чувства долга, стремления помочь другим.

– Погоди, – остановил русалку Тигверд. – Швангау решил, что это негативное воздействие магии сильного нэйро.

– Магия мира, откуда Ирвин родом, лишь послужила толчком. А болен он был давно. Странно, что вы – его друзья – не замечали этого раньше.

И Вероника, и Ричард опустили головы. Им было стыдно. Очень.

– К тому же, – русалка была явно довольна произведенным эффектом, – Ирвин привел ко мне Алисию…

Принц и принцесса Тигверды удивленно переглянулись. Имя им ни о чем не говорило. Русалка посмотрела на супругов насмешливо:

– Девочка, которую Ирвин спас от болезни. А уже потом их всех спас Фредерик.

– Я вспомнила, – прошептала Вероника. – Сестра Ирвина упоминала, что девочка так и не оправилась.

– Смотрите, – улыбнулась русалка.

До этого холодное, надменное лицо Ии преобразилось совершенно! Оно стало… Материнским?

Море снова поднялось, и за стеной струящейся воды они увидели девочку. Худенькую. Бледненькую. Но… с глазами, полными такого искреннего счастья, что Вероника вытерла появившиеся слезы. Или брызги попали?

– Как хорошо! – выдохнула она. – Это просто чудо, Ия!

Русалка смутилась.

– Это вода. Она смывает все печали – если попросить и прийти с чистым сердцем.

– Девочка навсегда останется русалкой? – спросил Ричард.

– Не знаю. Захочет ли она выйти когда-нибудь на поверхность – или нет… Это будет ее выбор.

– Главное, она счастлива, – прошептала Вероника.

– Вы говорили о том, что у вас есть просьба ко мне, – напомнила Ия.

– Есть. Мы не можем попасть в Ваду.

– Вода есть в каждом из обитаемых миров. Как и русалки, – задумчиво проговорила Ия.

Помахав рукой Алисии, русалка успокоила море.

– Да? – удивился Ричард. – И у нас?