Память пяти жизней

Кино на базе заканчивалось, и длинная вереница машин двигалась от базы к городу. Офицер решил попытаться обогнать весь поток, и Джонни был ослеплен светом фар на повороте, не имея возможности избежать аварии. В результате произошло ужасное лобовое столкновение, в котором фургон «Фольксваген» Джонни был разбит всмятку.

Вся сила была направлена на его ноги, и главная артерия в его голеностопном суставе была разорвана. Он также перенес три сотрясения мозга. По совпадению (?) в автомобиле, ехавшем прямо позади, находился армейский санитар, который оказался первым на месте происшествия. Только его неотложная помощь не дала Джонни немедленно умереть от потери крови. То, что затем последовало, было 45 минутами невыразимого мучения, когда бригады скорой помощи отчаянно пытались вытащить его из автомобиля. Доктор на месте происшествия пришел к выводу, что единственным решением было ампутировать его ноги там, в автомобиле, чтобы освободить его. Он колебался, потому что боялся, что шок убьет пострадавшего. Джонни оставался в сознании, несмотря на данные ему лекарства, а морфий, казалось, совершенно не действовал.

Затем добровольческая пожарная служба решила попробовать еще один метод. Если бы он не удался, то ампутация была бы единственным выходом. Они зацепили один из своих грузовиков спереди к фургону, и автомобиль — сзади, и попытались растянуть металл. Это удалось, и Джонни был немедленно помещен на борт ожидавшего вертолета и отправлен в военно-морской госпиталь в Корпус-Кристи, на расстоянии 70 миль.

Во время беспокойного перелета Джонни потерял много крови, его сердце останавливалось три раза. Его кровь была редкой группы, «А», резус отрицательный, а вся, что была доступна, была типа «О», универсального донорского типа. Они решили, что сейчас это не имело значения, они должны были перелить ему хотя бы что-то. Доктор начал отчаиваться, потому что он не мог ввести иглы в вены Джонни. Тогда, еще раз по совпадению(?), на борту был армейский санитар, который только что вернулся из Вьетнама, и спросил, может ли он попробовать процедуру, которую выполнял во время войны. Он сделал разрез непосредственно на бедренной артерии и вставил иглу там. Санитару позже объявили благодарность за его действия той ночью.

Вертолет приземлился на площадке у госпиталя, и Джонни был срочно отправлен в отделение экстренной помощи, где пять врачей отчаянно работали над ним. Его лицо было разорвано, он перенес три сотрясения мозга, потерял много крови, и его ноги были переломаны как оконное стекло. Доктора сделали лишь экстренные процедуры. Они были уверены, что он не протянет ночь.

Врач базы вернулся с вертолетом до того, как мне сообщили, и машина скорой помощи была отправлена доставить меня в госпиталь в Корпус-Кристи. Доктор был откровенен, но также и добр, когда говорил мне, что может быть уже слишком поздно. Что Джонни может умереть до того, как я доберусь туда. Даже если он сможет выжить, он потерял слишком много крови, и у него были сотрясения мозга, несомненно, будет повреждение мозга. Наиболее вероятно, что он будет полностью зависим от помощи других. И обе его ноги почти наверняка будут ампутированы. Слишком многое было против него.

Только тот, кто прошел через такое, может, вероятно, знать эмоции, которые я испытывала. Это был человек, которого я любила в течение 20 лет. Он испытывал такие ужасные страдания, и я ничего не могла сделать, чтобы помочь. Все происходило как во сне, пока я ехала 70 миль в госпиталь в машине скорой помощи.

Водитель и армейский санитар были добры и отзывчивы, но они не могли знать, какие мысли проносились у меня в голове. В глубине души я знала, что Джонни не умрет. Я не позволяла себе ни на минуту думать об этом. Наверно это может быть названо типичным отрицанием реальности перед лицом трагедии. Но я знала кое-что, чего не знали они, и я цеплялась за это со всей своей силой.

На одной из записей мы попросили Аниту посмотреть на наше будущее и сказать нам, что мы будем делать в последующие годы. Она сказала: «Я вижу тебя в южном штате, при смене времен года, но зима не столь суровая, как на севере. Очень красивое место, не ферма, но с землями вокруг. Ты будешь жить очень долгую жизнь. Я вижу тебя, когда смотрю на тебя, очень старым человеком. Вокруг тебя правнуки. (Нашей старшей дочери было только 15 во время несчастного случая) Я вижу доброту вокруг тебя. Ты учишься, уроки начинают усваиваться. Именно поэтому ты будешь жить долгое время. Ты достигнешь многого в этой жизни. Ты поможешь многим людям».

То, что мы испытывали в течение нескольких месяцев, в которые мы проводили гипнотический эксперимент, оставило неизгладимое впечатление. Сердцем мы верили, что то, о чем Анита сообщила в трансе, было правдой. И, если мы верили этому, то мы должны были верить этому всему. Таким образом, я знала, что он не мог умереть, не мог, если Анита видела его живым и благополучным так далеко в будущем. Таким образом, я держалась за свою тайну, и она давала мне силу, о которой я не знала.