Читаем Память русской души полностью

Память русской души

«А дружина наша уже совсем маленькой сделалась, сменить нас некому, и ни на один час отдохнуть нам не дают. В те поры отчаялись мы в Азове-городе живот свой сохранить и не надеялись уже на помощь от людей, только чаяли себе помощи от Вышнего Бога. Прибежим, бедные, к единственному своему помощнику, к Предтечеву образу, перед ним, светом нашим, расплачемся слезами горькими: «Государь-свет, помощник наш, Предтеча Иван, по твоему, светову, явлению разорили мы гнездо змиево, взяли Азов-город. Побили мы в нем всех, кто христиан мучил, идолослужителей. Твой, светов, и Николин дом очистили, и украсили мы ваши чудотворные образы своими грешными и недостойными руками. А теперь и впрямь видим: смерть нам от турок идет. Поморили они нас безсонницей, дни и ночи безпрестанно с ними мучаемся. Уже ноги наши под нами подгибаются, и руки наши уже не служат нам в обороне — замертвели; уже от утомления очи наши не глядят, уже от безпрестанной стрельбы пороховой глаза у нас повыгорели, уже язык наш во устах не ворочается, чтобы на басурманов закричать — такое наше безсилие, не можем в руках своих никакого оружия держать. Почитаем мы себя уже мертвецами. Через два дня, чаем, прекратится сидение наше в осаде. Теперь мы, бедные, расстаемся с вашими иконами чудотворными и со всеми христианами православными: не бывать уж нам на Святой Руси. А смерть наша, грешничья, в пустынях за ваши иконы чудотворные, за веру христианскую и за имя царское, и за все царство Московское».

С трудом держали они оружие, и сами считали, что уже нет у них сил оборонять Азов. И вот они решили выйти из разрушенного турками города и пасть всем до одного, чтобы не было срама им, что они Азов сдали.

Ночью, 26 сентября, начали прощаться. Тени, а не люди ходили по обломкам Азова и спускались к храму Николая Чудотворца.

«— Прости нас, холопов своих грешных, государь наш православный царь Михайло Федорович всея России! Вели наши помянуть души грешные! Простите, государи, все патриархи вселенские! Простите, государи, все митрополиты и архиепископы, и епископы! И простите все, архимандриты и игумены!.. Не опозорили ничем государство Московское! Решили мы, бедные, умом своим, чтобы нам не в ямах умирать, и по смерти учинить себе славу добрую. Подняв на руки иконы чудотворные, Предтечеву и Николину, пошли с ними против басурман на вылазку, и милостью их явною, побили мы шесть тысяч, выйдя внезапно. Увидели люди турецкие, что стоит над нами милость Божия, что ничем одолеть не умеют нас, и с тех пор перестали посылать на приступ людей своих».

На рассвете 27 сентября казаки вышли из лагеря и, выйдя, почувствовали в себе былую бодрость и силу. Встрепенулись сердца. Казаки готовились дорого отдать свою жизнь.

Но в передовых турецких укреплениях царила мертвая тишина. В утреннем тумане медленно продвигалась горсть защитников Азова. Но вот повеял с моря легкий ветерок, и казаки увидели пустой лагерь и турок, поспешно грузящихся на суда. Господь услышал казачьи молитвы. Предводитель турок не счел возможным, ввиду болезней в его лагере, продолжать осаду, и отступил. Казаки, из последних сил, побежали за турками и открыли по ним огонь, а потом атаковали и отняли одно большое знамя и семь малых знамен. Так кончилась знаменитая оборона казаками Азова (И. Кучменко. Азовское осадное сидение).

93 дня и ночи длилась осада. За это время небольшой отряд казаков выдержал штурм почти 300-тысячной армии и с Божией помощью победил врага.

Эту помощь свыше видели и ощущали наши противники. В жизни Оптиной пустыни есть удивительный случай, о котором мало кто знает.

Там, в Иоанно-Предтеченском скиту подвизался, а затем мирно почил неприметный инок Николай, фигура которого имела явные следы перенесенных физических истязаний. Но эта-то изуродованная плоть как раз и хранила великую тайну монаха. Только единицы из братии знали, что он — турецкий паша, то есть генерал. Наблюдая удивительные качества русских воинов, он, во что бы то ни стало, захотел принять Православие. Поэтому он бежал от своих, но был пойман и жесточайше избит. Это повторялось не один раз. В конце концов, он оказался в Оптине. Мечта упрямого турка осуществилась, да так, что последние годы он уже тяготился земной жизнью, созерцая красоты Горнего мира, куда постоянно восхищался духом.

Монах Николай, пребывая на земле, все время слышал ангельское пение и искренне удивлялся, если его не слышали другие. Только после смерти подвижника была открыта удивительная тайна его жизни (В. Г. Цветков. Русская доблесть).

Православие невидимым покровом всегда ограждало в сражениях наших воинов от многих смертельных опасностей.