Читаем Памятники позднего античного ораторского и эпистолярного искусства II — V века полностью

Памятники позднего античного ораторского и эпистолярного искусства II — V века

С момента посвящения в епископы жизнь Синесия становится очень тяжкой. По-видимому, отношения его с языческими друзьями ухудшились, так как в письмах Синесия все чаще попадаются жалобы на то, что они ему не пишут. Ему приходится взять на себя почти непосильную борьбу с правителем Пентаполя Андроником, грубым и бессовестным человеком, которого Синесий Даже решается отлучить от церкви, что в то время было тяжелой общественной карой и позором. Нападения кочевников все учащаются и становятся более опасными, они доходят до Птолемаиды, осаждают город, и Синесию приходится быть не только епископом, но и военачальником. Его последние письма полны глубокого трагизма. К общественным бедствиям присоединяется и личное горе: один за другим умирают его три маленьких сына. О смерти самого Синесия точных сведений нет: умер ли он от болезни, на которую он жалуется в последних письмах, или погиб в боях за Птолемаиду, неизвестно.

Письмо 1

Никандру[258]

Мои книги, это — мои дети; одних я родил от возвышенной философии и ее подруги поэзии, других — от риторики, для всех доступной; но всякий увидит, что они рождены от одного и того же отца, который склонен то ж умственным трудам, то к наслаждению; к какому роду принадлежит данное произведение, сразу видно по его содержанию; что касается меня, то я особенно нежно люблю его и охотно приписал бы его философии, причислил к законным детям; но, говорят, законы этого никак не допустят, ибо они "строго следят за (родовитостью", я уже и то считаю удачей для себя, что я могу тайком приласкать его; а ведь я немало над ним потрудился. Если тебе оно тоже понравится, то покажи его и нашим греческим знатокам, если нет, пусть возвращается к отправителю. Рассказывают, что обезьяны, родив детенышей, любуются на них, как на произведения искусства, считая их необыкновенно красивыми — вот сколь чадолюбива природа, — а в чужих детенышах видят то, что они и есть на самом деле, т. е. — просто обезьяньих детенышей; потому-то судить о детях и надо предоставлять посторонним, что личная привязанность сильно искажает суждение. Поэтому Лисипп посылал свои произведения Апеллесу, а Апеллес — Лисиппу.[259]

Письмо 136

Брату

Я могу купить тебе в Афинах, что тебе только угодно; а вот умнее я здесь стал разве что на величину одной ладони, а, пожалуй, даже на один палец... Ничего в Афинах нет, кроме прежней славы их имени. Подобно тому, как от животного, принесенного в жертву, остается только шкура, по которой видно, что это было за животное, так и здесь ты можешь подивиться на Академию и Ликей, но философии в них уже нет. Да даже и та "Расписная стоя", тот портик, от которого школа Хрисиппа[260] получила свое название, уже вовсе не расписная; проконсул увез все картины, созданные искусством Полигнота Фасосского.[261] Нет, в наше время только Египет взращивает семена, заброшенные в его землю Гипатией.[262] А Афины, некогда город и жилище мудрецов, теперь пользуются славой только у пчеловодов. Не лучше их и та толпа плутарховских софистов, которые собирают вокруг себя молодежь в театрах вовсе не прелестью своих речей, а тем, что угощают их медом из амфор, привезенных с Гиметта.

Письмо 10

Учительнице философии Гипатии

Тебе, высокоуважаемая госпожа, и через тебя всем моим счастливейшим друзьям, шлю я привет; хотел я упрекнуть .вас за то, что не получаю от вас писем, но теперь !знаю, что все вы ныне .презираете меня, хотя .ничего дурного я не сделал, но столь несчастен, насколько может быть несчастен человек. Если бы я мог получить от вас письма и узнать, как вы живете и чем занимаетесь (я надеюсь, что вам живется лучше, чем мне, и что судьба к вам благосклоннее), то бремя мое стало бы наполовину легче — я был бы счастлив за вас; а теперь то, что я ничего о вас не знаю, еще увеличивает мои бедствия. Я лишился и моих детей, и моих друзей, и всеобщей благосклонности и — что тяжелее всего — общения с твоей божественной душой, а я надеялся, что именно она навсегда останется со мной и будет .победительницей и над всеми бедами, посылаемыми свыше, и над превратностями рока.