Памятники поздней античной поэзии и прозы II-V века

Несколько лет тому назад в Мессене, как говорит Аполлоний[407], после сильных бурь и наводнения был обнаружен расколотый каменный пифос (кувшин) и из него выпала голова, втрое больше, чем обычная человеческая. Во рту было два ряда зубов. Когда стали расследовать, чья же эта голова, то нашли высеченную в камне надпись: "Ид". Мессенцы на общественные средства сделали новый пифос, положили в него голову и с почтением относились к останкам этого героя: они поняли, что он — тот самый, о котором Гомер сказал:

И могучего Ида[408]

, храбрейшего меж земнородныхОных времен: на царя самого, стрелоносного Феба,
Поднял он лук за супругу свою, легконогую нимфу.

Фрагмент 43.

Также и в Сицилии немало городов пострадало от землетрясения, в том числе и окрестности Регия; почувствовали это землетрясение даже некоторые племена, живущие возле Понта. И в трещинах, образовавшихся в земле, стали видны огромнейшие мертвые тела; жители, пораженные их величиной, побоялись сдвинуть их с места и в качестве образца послали в Рим зуб, извлеченный у одного из мертвецов; зуб этот был длиной не меньше, а, пожалуй, даже больше одной пяди. После, показав этот зуб Тиберию, спросили его, не хочет ли он перенести к себе тело героя, которому этот зуб принадлежит. Тиберий же рассудил весьма разумно: он не захотел лишить себя возможности узнать величину найденного трупа и в то же время хотел избежать опасности осквернить могилу. Поэтому он позвал к себе одного известного геометра, Пульхра, которого он очень уважал за его искусство, и велел ему вылепить голову, соответствующую по размерам величине этого зуба. Пульхр измерил зуб и вычислил, какова должна быть величина всего тела и лица. Он быстро закончил свою работу и принес ее императору; а император сказал, что он вполне удовлетворен тем, что видел, велел отослать зуб обратно и вставить его туда, откуда его вынули.

Фрагмент 44.

Не следует также относиться с недоверием к рассказам о том, что и в Египте есть местность, называемая Литры, где показывают мертвые тела, не меньшие по размеру, чем те, о которых было сказано. Однако эти тела не погребены в земле, а лежат открыто, у всех на виду. Члены их не сдвинуты и не перемещены, а положены в полном порядке: всякий, подойдя к ним, сразу ясно увидит, где бедренные кости, где кости голени, где другие члены. Не верить этому нет оснований, ибо надо принять во внимание вот что: сперва природа, сильная и цветущая, порождала произведения, подобные богам; а когда она стала увядать, то и величина ее порождений увяла вместе с ней.

Фрагмент 46.

Говорят также, что возле Афин есть остров, который афиняне хотели обнести стенами; а при закладке фундамента они натолкнулись на гробницу, длиной в сто локтей: в ней лежал скелет такой же величины, а на гробнице была надпись:

Макросирид лежит на острове большом:
Пять целых тысяч лет он прожил на земле.

Фрагмент 63, 64.

В Сауне, городе в Аравии, был найден гиппокентавр, живший на очень высокой горе, изобилующей смертельным ядом; яд называется так же, как и город, и из всех ядов он самый страшный и быстро действующий. Когда царь захватил этого гиппокентавра живым, он решил послать его вместе с другими дарами Цезарю в Египет. Гиппокентавр питался мясом; но, не вынесши перемены климата, умер, и наместник Египта набальзамировал его и послал в Рим. Гиппокентавра сперва показывали на Палатине: лицо у него было, хотя и человеческое, но очень страшное, руки и пальцы волосатые, ребра срослись с верхней частью бедер и животом. У него были крепкие конские копыта и ярко-рыжая грива, хотя от бальзамирования она почернела так же, как и кожа. Роста он был не такого огромного, как его рисуют, но все же не малого.

...Говорят, что в этом городе встречались и другие гиппокентавры. А если кто не верит, то он может увидеть воочию того, который был прислан в Рим; он находится в императорских хранилищах, набальзамированный, как я уже сказал.

Фрагмент 32.