Памятники поздней античной поэзии и прозы II-V века

Можно было бы сказать, что искусство само себя превзошло, настолько невероятным было то, что мы видели, но все же мы его видели своими глазами. И руки художник изобразил в движении: она не потрясала вакхическим тирсом, а несла на руках жертвенное животное, как бывает уже при криках "Эвоэ", что служит признаком более сильного экстаза. Это было изображение козы с кожей бледного цвета: даже состояние смерти камень сумел передать нам. Один и тот же материал послужил художнику для изображения жизни и смерти; вакханку он представил перед нами живою, когда она стремится к Киферону, а эту козу уже мертвой. Вакханка в своем неистовстве ее умертвила — и угасла у ней сила жизненных чувств.

Таким образом, Скопас, создавая образы даже этих лишенных жизни существ, был художником, полным правдивости; в телах он смог выразить чудо одушевленных свойств, как Демосфен, который, создавая в своих речах чеканные образы, показал нам в отвлеченных творениях своей мысли и ума почти что живой образ самого слова, силою волшебных чар искусства. И тотчас поймете вы, что стоящая здесь для всеобщего созерцания статуя от природы не лишена даже способности двигаться; она пленяет зрителя и вместе с тем спасает от забвения имя своего творца.

ЛОНГ

Об авторе романа "Дафнис и Хлоя" у нас нет никаких достоверных сведений, так же как и о точном времени написания романа. Риторичность языка, а также перенесение буколических мотивов и настроений из идиллий в прозаический "роман" Лонга придает ему своеобразные черты, столь характерные для времени расцвета второй софистики. Анализ языка и стилистических приемов романа позволяет датировать его приблизительно III в. н. э.

В отличие от других софистических любовных романов в "Дафнисе и Хлое" главную роль играют не приключения, а переживания влюбленной четы, развертывающиеся на фоне идиллического пейзажа.

Роман отличается своей художественной выразительностью. В нем дается ряд ярких картин повседневной жизни крестьян, приводятся красочные описания сбора винограда, зимней охоты на птиц, деревенской пирушки и т. п. Наряду с этим многие сцены из "Дафниса и Хлои" представляют собой законченные декламации, как, например, описание сада, гимн Эроту и др., где ясно видно применение риторических приемов и правил, связанных с определенной стилистической манерой.

Роман Лонга пленяет читателей своим изяществом и музыкальностью; высокую оценку давал ему Гете, восхищаясь этим замечательным произведением древности.

ДАФНИС И ХЛОЯ

ДАФНИС И ХЛОЯ НА СБОРЕ ВИНОГРАДА

(II, 102)

Уже осенняя пора достигла полного расцвета, наступило время сбора винограда, и все в полях принялись за работу: кто точила[460] чинил, кто бочки очищал, а кто корзины сплетал; иной хлопотал о коротких серпах, чтоб срезать виноградные грозди, иной — о камне, чтоб давить из гроздей сок, иной рубил сучья сухие, чтобы можно их было ночью зажечь и при огне переносить молодое вино.

Забыв своих коз и овец, Дафнис и Хлоя пришли им на помощь и тоже руки к делу приложили; Дафнис в корзинах таскал виноградные грозди, в точила бросая, давил и по бочкам вино разливал; Хлоя готовила пищу тем, кто виноград собирал, им для питья наливала вино прошлогоднее и обрезала низко растущие грозди: ведь на Лесбосе весь виноград низкорослый, не тянется кверху, по ветвям деревьев не вьется; но низко стелются лозы и, как плющ, ползут по земле: даже ребенку, чьи от пеленок руки только что стали свободны, легко до гроздей дотянуться.

Как бывает всегда на празднике Диониса, когда родится вино, женщины, с окрестных полей приглашенные на помощь, на Дафниса поглядывали и похваливали его красоту, говоря, будто подобен он Дионису; а из более смелых иная Дафниса и целовала и этим его волновала, Хлою же сильно огорчала. Мужчины же, на точилах работавшие, с Хлоей заигрывали; как сатиры перед вакханкой, они скакали, словно обезумев, и клялись, что готовы сделаться овцами, лишь бы она их пасла; и тут уж она веселилась, а Дафнис огорчался. И оба они с нетерпением ждали, чтоб поскорее кончился сбор винограда и они бы вернулись к привычным местам и вместо буйного крика слушали звуки свирели, блеяние коз и овец. Когда ж через несколько дней был уже собран весь виноград, бочки вином молодым налиты и уж не было больше нужды в таком множестве рук, вновь Дафнис и Хлоя погнали свои стада на луга. И, полные радости, они преклонились перед нимфами, им в дар принося виноградные грозди на лозах, сбора начатки. И в прежнее время ни разу не проходили они мимо нимф без внимания: всегда пастьбу начиная, к ним с мольбой обращались, и, с пастьбы возвращаясь, пред ними они преклонялись. И всегда им что-нибудь в дар приносили: или цветок, или плод, или зеленую ветвь, или молоком возлиянье совершали. За это потом они были с избытком богинями вознаграждены. Тогда же, словно щенята, спущенные с цепи, они прыгали, на свирели играли, песни распевали, с козлами, с баранами бодались.

ЗИМА

(III, 3-6)