Памятники поздней античной поэзии и прозы II-V века

6. Между тем один из послов в Трою, Паламед, благоразумие которого тогда очень высоко ценилось и в дни мира и в дни войны, приходит к Приаму и после того, как был созван совет, приносит жалобу на Александра и нанесенную им обиду, рассказав о нарушении им общепринятого гостеприимства. Затем он указывает на то, что такое деяние может вызвать вражду между государствами, и напоминает о распре между Илом и Пелопом, а также о многих других распрях, которые, начавшись из-за подобных же причин, приводили к полному истреблению целых народов. Упомянув, кроме того, о тяготах войны и, напротив, о преимуществах мира, он заявляет, что ему хорошо известно, какое негодование вызывает у людей этот ужасный поступок, и что виновных в этом беззаконии, от которых отшатнутся все, неизбежно постигнет кара за их вероломство; он хотел продолжать речь, но Приам прервал его. "Сдержись, прошу тебя, Паламед, — сказал он, — ибо потом может оказаться, что ты поступил несправедливо, возводя вину на того, кто отсутствует: может случиться, что все твои упреки и обвинения будут опровергнуты, когда он будет налицо". Высказав это и другое в таком же роде, Приам приказывает отложить жалобу до прибытия Александра. Он видел, конечно, что некоторые из присутствующих на этом совете взволнованы речью Паламеда и что они, хотя и молчат, но своими взглядами осуждают совершенный поступок, ибо он излагал все по порядку и удивительно складно, и к тому же в речи греческого царя была какая-то особая мощь, соединенная с трогательностью. Таким образом, в этот день совет распускают, а послов отводит к себе в дом с их согласия Антенор, человек гостеприимный и в большей степени, чем другие, приверженец добра и чести.

7. Между тем через несколько дней возвращается Александр с названными выше спутниками и Еленой. Все государство проклинает его: кто за наглый поступок, кто за обиду, нанесенную Менелаю, и нет никого, кто бы его одобрял; наконец, после его приезда всеобщее негодование выливается в бунт. Встревоженный событиями, Приам созывает сыновей и спрашивает у них совета, как, по их мнению, следует поступить в таких трудных обстоятельствах. Те в один голос отвечают, что ни в коем случае не нужно отдавать Елену: они видели, конечно, какие богатства были привезены вместе с нею, а если Елена будет отдана, все это они неизбежно потеряют. Кроме того, возбужденные красотой женщин, которые прибыли с Еленой, они уже мысленно наметили их себе в наложницы, так как они были варварами по нравам и по языку и действовали не задумываясь, под влиянием жадности и страсти.

8. Оставив их, Приам созывает старцев и открывает им мнение сыновей. Затем спрашивает у них совета, что он должен делать. Но прежде, чем старцы, как обычно, высказали свое мнение, царские сыновья внезапно ворвались в совет и грубо пригрозили некоторым, если те решат иначе, чем угодно им. А тем временем весь народ громко выражал свое возмущение и обидой, нанесенной таким недостойным образом, и многими другими поступками в этом же роде. Поэтому Александр, охваченный страстью и опасаясь, как бы народ не учинил против него бунта, сам в окружении вооруженных братьев напал на толпу и многих убил. Остальных спас приход знатных членов совета под предводительством Антенора. И, таким образом, ничего не добившись и только напрасно пострадав, народ, униженный, разошелся по домам.

9. На следующий день царь, поддавшись уговорам Гекубы, приходит к Елене и, ласково приветствуя ее, уверяет ее в своем к ней добром расположении. Он спрашивает, кто она такая и откуда родом. Та отвечает, что она родственница Александра и по происхождению гораздо ближе к Приаму и Гекубе, чем к сыновьям Плисфена, припомнив при этом всю родословную своих предков. Ведь Данай и Агенор были основателями и ее рода и рода Приама. В самом деле, от Плесионы, дочери Даная, и Атланта родилась Электра, которая, затяжелев от Юпитера, родила Дардана. От него произошел Трой и один за другим все цари Илиона. А от Агенора произошла Тайгета: она от Юпитера родила Лакедемона, от которого родился Амикла, а от него — Аргал, отец Эбала; Эбал же, как известно, отец Тиндарея, от которого, как говорят, родилась и она сама.

Она привела также и доказательства своего родства с Гекубой по материнской линии, так как сын Агенора Феникс положил начало их близкому родству, — его потомки и Димант, отец Гекубы, и Леда.

Она рассказала обо всем этом, а потом, рыдая, стала просить, чтобы они не выдавали ее, раз они уже приняли ее под свое покровительство. Она добавила при этом, что из дома Менелая они увезли лишь то, что было ее личной собственностью, и больше ничего. Почему она именно так предпочла решить свою судьбу — неизвестно: то ли по причине чрезмерной любви к Александру, то ли от страха перед наказанием, которого она ждала от супруга за то, что покинула дом.