Памятники поздней античной поэзии и прозы II-V века

18. Вместе с огромным флотом было подготовлено в соответствии с местными условиями много коней и боевых колесниц. Но больше всего было пеших воинов, так как во всей Греции использованию конницы препятствовал недостаток пастбищ. Кроме того, предполагалось многих, опытных в морском деле, использовать на морской службе...

Итак, флот, построенный за пять лет и стянутый сюда из различных областей Греции, о которых мы упоминали выше, был готов. И когда ничто уже не задерживало выступления, кроме отсутствия воинов, все вожди, как по сигналу, одновременно сходятся в Авлиде.

19. Между тем Агамемнон, который, как мы уже сказали, был всеми провозглашен предводителем, во время спешной подготовки к отплытию отошел немного от войска и случайно заметил пасущуюся вблизи священной рощи Дианы дикую лань. Не зная обычаев, которые соблюдались в этих местах, он пронзил ее копьем. А немного позднее, от гнева ли небесного или из-за изменений погоды, подействовавших на людей, войско поражает моровая язва: свирепствуя со дня на день все больше и больше, губя и скот, и войско, она терзает многие тысячи людей. Нет ни конца погребениям, ни передышки: болезнь опустошает все, что встречается ей на пути. Вождям, сильно встревоженным этими событиями, какая-то вдохновенная богом женщина поведала о гневе Дианы: по ее словам, Диана карает войско за смерть лани, которую очень любила, и за поругание святыни; и она смилостивится не раньше, чем виновник этого убийства принесет в жертву свою старшую дочь. Когда эти слова доходят до войска, все вожди сходятся к Агамемнону. Сначала они умоляют его, а, затем, так как он возражает, требуют, чтобы он противодействовал этому бедствию. Но увидев, что он упорно отказывается и никакой силой его не сломить, они, поддавшись громким крикам большинства, наконец, лишают его должности предводителя[580]. Но, чтобы такое огромное войско без командира не разбрелось кто куда и сохранило военный порядок, во главе его ставят прежде всего Паламеда, за ним Диомеда, Аякса Теламонида и, четвертым, Идоменея. И, таким образом, когда войско было поровну распределено между ними, оно оказалось разделенным на четыре части.

20. Между тем не было конца опустошительной болезни. Тогда Улисс, притворившись разгневанным на упорстзо Агамемнона и уверив всех, что он возвращается домой из-за него, измыслил важное, но не слишком надежное средство. Придя в Микены, он, никого не посвящая в свой замысел, пересылает Клитеместре поддельное письмо, будто бы от Агамемнона, содержание которого таково: Ифигению — ибо она была старшей — просватали за Ахилла, и он отправится под Трою не раньше, чем обещание будет приведено в исполнение. Поэтому пусть она поспешит и скорее пошлет туда Ифигению, а с ней все, что нужно для свадьбы. Приведя еще немало доводов в пользу этого дела, он внушил доверие к вымышленной им истории. Получив это письмо, Клитеместра, радостная, что благодаря происшествию с Еленой, она может выдать дочь за мужа с таким славным именем, отсылает Ифигению к Улиссу. Тот же, завершив это дело за несколько дней, возвращается к войску и его случайно видят вместе с девушкой в роще Дианы. Узнав об этом, Агамемнон, движимый отцовской любовью, готовится к бегству, чтобы не участвовать в таком недопустимом и преступном жертвоприношении. Однако Нестор, которому это стало известно, длинной речью — тем способом убеждения, в котором он был милее и приятнее всех остальных греков, в конце концов удерживает его от этого намерения.

21. Между тем Улисс, Менелай и Калхант, которым это дело было поручено, удалившись от всех, готовили девушку к жертвоприношению. Но когда настал назначенный день, погода стала портиться и небо заволоклось тучами. Затем внезапно загремел гром, засверкали молнии, произошло сильное землетрясение и, наконец, из воздуха вырвалось пламя. Еще немного погодя на землю обрушился ливень и град страшной силы. Во время этой ужасной непрерывной бури Менелай и остальные, кто готовил жертвоприношение, в страхе и смятении метались в разные стороны. Испуганный внезапными небесными явлениями, Менелай увидел в нем божественное предзнаменование и боялся, как бы ему не пришлось бросить начатое дело и не нанести тем ущерб войску. Между тем, в то время, когда он еще колебался, из рощи раздался какой-то голос: божество отвергало жертвоприношение этого рода и требовало пощадить девушку, ибо богиня сжалилась над ней, Агамемнону же за его преступление уже уготовано супругой роковое наказание после победы над Троей[581]; а теперь пусть позаботятся о том, чтобы вместо обреченной девушки было принесено в жертву то, что бросится им в глаза. После этого ветры, молнии и все, что обычно бывает при сильной буре, стали, наконец, стихать.