Памятники Византийской литературы IX-XV веков

Достоинством ямбических стихов служит прежде всего благозвучие, и достигается оно закрытостью, замкнутостью слов и отсутствием в них зияния. Зияющее и открытое слово это: «наощупь»; закрытое — «смотрел»; открытое — преуспел; закрытое — «сделал», «творил», «присел», «бросок», «встреча», «карабкаться», «соскакивать», «дерзость», «храбрость», «смелость». Слова «устрашение», «нерадение», «ослабление» — открытые, однако ударение [в них] много способствует благозвучию, поэтому надо обращать внимание также на сочетание слов окситона, пропаракситона [491] и им подобных, чередовать их, соблюдая согласованную стройность, и на шестой стопе для благозвучия сохранять парокситон по возможности всюду. Таковы «бегать» наряду с «мчаться», «детка» наряду с «чадо», «споткнуться» наряду с «оступиться», «трепет» наряду с «ужас». Ведь благозвучная концовка придает ритмичность всему стиху, подобно тому, как у певцов последний звук красит песнь и сглаживает предшествующую нестройность. Поэтому полезно бывает в стихах прибегать к тропам, так, например, некто назвал гранатовые зерна влажными угольками, жемчуг — застывшим молоком, хотя это и слишком смело. Им же сказано «запечатанная труба слова», «мятеж и буря помыслов». Поэтическое велеречие полно таких вещей, а образное употребление их придает размеренной речи торжественность и великолепие. Самое важное в стихах — это охватить стихом мысль и охватить ее вполне, уложить ее в стих и описать, не прицепляя мысль предыдущего стиха к стиху последующему. Не следует писать: «Красное море сухими стопами некогда перешел Моисей, а египетское воинство поглощено», а правильнее сказать так: «Моисей пересекает море сухим путем, египтянин же потоплен волнами». Видишь, как тут в каждом стихе стоит законченная мысль. Таковы гномы поэтов и прочих мудрецов:

Жена! Молчанье — украшенье женщин! [492]

и богословское [изречение]: «Уйми свой гнев, чтоб не лишиться разума». Эти высказывания не только содержат законченные мысли, но и таят в себе глубокий смысл. Таков и вот этот стих:

Вниз головой на крест вознес Петра Нерон [493]

.

В нем ведь заключена целая повесть и почти шесть бед. Подобен ему и этот:

Атлету дар единодержца — уголья.

Не говорю, чтобы ты соблюдал всюду такой афористический стиль, но сколь можешь чаще, поскольку нельзя тебе уберечься от стихов, сцепленных друг с другом и связанных, особенно если растекаешься мыслью в ямбах. Всячески старайся избегать повторений и многословия, как, например:

Друзьям вселяешь в душу скорбь и горе ты,
Покинув и оставив край отеческий.

Если пишешь про это, то правильнее написать:

Нам больно, что покинул ты отечество.

Размеренную речь очень красят энтимемы [494], но они свойственны скорее просто красноречию и летописанию. Однако и ямбы — это ритмизованное летописание, поэтому не пренебрегай и в них энтимемами. Образцом тебе служит Писида, а из более молодых — Калликл, Птохо–Продром и им подобные, из древних же Богослов, Софокл, самые безукоризненные вещи Ликофрона [495], где нет его поэтических оборотов.

ГЛАВА XVI. О ТОМ, КАК ДОЛЖНО ЧИТАТЬ КНИГИ ПО РИТОРИКЕ

Читая чье–либо сочинение, не прерывай себя на полуслове, но прочти до конца все место, всю тему и исследуй прежде всего смысл всего этого отрывка. Если для твоего знания и учености там нет нового, то продолжай дальше читать, а если он слишком глубок для тебя, то остановись, помедли и попытайся обогатить свою память. Сравни с тем, что тебе известно, посмотри, что стал бы ты сам писать о таком предмете и что пишет ученый, книгу которого ты держишь, посмотри, насколько его мудрость совершеннее твоей, и поставь себе цель подражать ему. Испытай потом и слог его и сравни с ним свою собственную речь: если он искуснее тебя, то запечатлей это в своем уме и стремись обогатить себя. Если ты в плену у забывчивости, то делай письменные пометки, чтобы успешнее мог ты подражать мудрым. Подойдя к какой–нибудь теме и коснувшись ее, не читай дальше, а делай сам догадки о том, что скажет ученый ниже, не всматривайся в написанное, а словописуй тему в уме своем или даже письменно подражай ему. Потом, наконец, загляни и сличи, в чем ты следовал ученому, а в чем и уклонился от его мысли и слога. Исправляя так свои ошибки, ты будешь совершенствоваться. Если же желаешь в собственное словописание ввести размышления какого- нибудь мудреца, то смотри, чтобы писать иначе, чем он: если он краток, пиши наоборот, если он вещал многословно, то будь краток, изменяя, насколько можно, и выражение его мысли, и фигуры, и прочее.

Никифор Григора (1295 — около 1360 г.)