Пандемия в зените

– Теперь узнал? Да, я был подопытным в твоих экспериментах. Мне кололи какую-то хрень, потом лечили, думали, что подохну, но я выжил. Потом меня перекинули в колонию недалеко отсюда. Когда до нас дошла эта зараза, в больших городах была уже полная жопа. При малейшем подозрении, за один чих, зэков просто забирали из камер и расстреливали. Нам никто ничего не говорил, а как-то утром кум со всеми вертухаями просто исчез. Сели и уехали, а нас оставили в клетках подыхать как заживо замурованных. Свалили они спешно, даже часть оружия бросили. Макарыч выручил. Он один из всей администрации остался. Ему и ехать особо некуда было, детдомовский он. Когда анархия настала, блатные между собой тереть начали, что дальше делать. А мы с мужиками пару автоматов прихватили и лесом двинули. Макарыч с нами пошел. Потом это место нашли, с местными селянами пересеклись. Они-то нам все и рассказали про заразу и как люди друг друга жрут, – к концу истории тон арестанта стал спокойно-флегматичным, как будто минуту назад он даже и не пытался придушить Хаимовича. Бывший подопытный зэк снова отошел от кровати ученого и стал громко кашлять в кулак.

Теперь Альберт Борисович с трудом, но все-таки узнал в нем одного из невольных «участников» проекта «Биочип». Тогда профессора мало волновали судьбы этих людей, он относился к ним как к обычным лабораторным кроликам. После внедрения чипа многим действительно вводили различные вирусы: лихорадки, тифа, бешенства, гриппа, гепатита. А затем проверяли, насколько точно устройство передает информацию о состоянии организма.

– Мне присвоили номер К-134 и продержали месяца два в ваших казематах. Чуть кони там не двинул, а потом, когда оклемался, в эти края перевели. Насколько я помню, ты был там самым главным. Ходил, руководил, показывал, кому и что колоть. Многих вы тогда до смерти «залечили».

– Я лишь выполнял поставленные задачи. Проводилась федеральная научная госпрограмма по разработке медицинских биочипов. Не я, так кто-нибудь другой бы этим занимался. Эти прогрессивные технологии позволяли…

Но гость только ухмыльнулся и перебил пленника:

– Ну, ага. Охеренно прогрессивно мы теперь живем. И все благодаря таким как ты. Не на пустом же месте это случилось, да? Сделали какой-нибудь вирус такие вот умники, эксперимент вышел из-под контроля, а мы все разгребаем ваши опыты.

Незнакомец, косвенно обвиняя Хаимовича в эпидемии, даже не догадывался, как он был прав. Профессор замолчал, он понимал, что еще одно неосторожное слово – и его убьют на месте. Сведут старые счеты. Нужно было действовать хитрее, выиграть время и дождаться разговора с главарем их коммуны. Только в нём он видел свой шанс.

Бывший заключенный тем временем подвинул шашку в сторону и сел на кровать напротив ученого. Альберт Борисович осторожно спросил:

– Вы сказали, что у вас сын? Насколько я знаю, в лабораторию доставляли осужденных, у которых не было родственников.

– А нигде не записано, что у меня есть дети. Я сам про Мишку узнал, когда ему лет пять уже стукнуло. Случайно, когда свою бывшую Аленку с ним на улице встретил. Она уже замуж вышла, семья, все дела. Но с пацаном разрешила видеться, и на том спасибо.

– А ваш главный, Беркут, он тоже с зоны?

– Тоже, – подтвердил незнакомец и взял в руки световую шашку, которая уже начала затухать. Он щелкнул кнопкой на рукоятке, и в комнате стало светлее.

– Ладно, ты не бойся. Я тебя резать прикованного не собираюсь. Как говорится, кто старое помянет…, – гость подмигнул профессору, хитрая зловещая улыбка чуть тронула его губы. Мужик еще раз кашлянул и пошел к двери.

– Стойте! Стойте… а как мне с Беркутом поговорить? – крикнул в след Хаимович.

– Зачем он тебе? Ему уже передали про тебя с девчонкой, он в курсе. Личные аудиенции Беркут редко проводит.

– Подождите… ппп… эээ… скажите ему, что от нас мало толку как от пленников. Возьмите что хотите, только отпустите нас с Таней. Так будет лучше для всех, поверьте, – голос ученого дрожал и срывался, он почти молил о пощаде.

– Мы и так взяли все что надо: твой пес сторожит лагерь, мелкая помогает бабам по хозяйству, а тебя приставим к работам. Дело для тебя найдется. Ну, если будешь очень настаивать, мы можем тебя убить. Но вообще среди нас ценят человеческую жизнь, в отличие от вашей лаборатории. Так что скажи спасибо, что не дали тебя сожрать и подлечили. А еще делимся с вами куском хлеба и крышей над головой.

Альберт Борисович ощутил нервную дрожь, которая поднималась от ног все выше и выше. Он сидел прикованный, словно собака, а его жизнью распоряжался бывший подопытный заключенный.

У порога собеседник с крючковатым носом остановился и нехотя обернулся:

– Если что, Беркут – это я. Добро пожаловать в наше общество. У нас тут строго, но справедливо. Выкинешь какой-нибудь фортель – закопаем в лесу. Доброй ночи, Альберт.

Эпизод 69. Толстый Дью