Пандемия в зените

Космонавт проснулся посреди ночи от заливистого лая собаки. Парень приподнялся, нащупал автомат, покрутил головой в полной темноте и несколько минут напряженно прислушивался. Но ничего не происходило. Бадри с Андреем громко храпели, дождь продолжал шуметь за окном. Незаметно для себя Иван снова уснул, а когда очнулся, то уже давно рассвело.

Андрей, Маша и Катя сидели за столом и завтракали. Макс с Леной еще сопели, а хозяина в доме видно не было. Воробьев сонными глазами осмотрел комнату:

– Добраутра…, а где Бадри?

– Он меня час назад разбудил. Сказал, что к обеду вернётся, просил не уходить до его возвращения, – с набитым ртом ответил Кузнецов.

Космонавт потянулся всем телом, где-то в пояснице раздался глухой хруст:

– А зачем уходить? Он же баню предлагал вчера, я бы попарился.

– Кстати да, я и забыла, – оживилась Катя, бросив взгляд на Андрея.

– Я тоже за баньку. Давай дождемся хозяина, можно еще денек потусить у него, если не выгонит, – с надеждой ухмыльнулся Кузнецов.

Бадри вернулся как и обещал. Чабан обрадовался желанию новых приятелей погостить у него до завтра:

– Да хоть жить у меня оставайтесь! Сейчас я вам такую баню затоплю…

Парни помогли накачать воды, и весь вечер друзья парились в бане, время от времени выбегая на улицу и обливаясь холодной водой из ведра. За ужином пастух нарисовал им от руки примерную карту маршрута в сторону Сочи.

– Вы точно решили завтра идти? Может, еще останетесь? – с искренней грустью в десятый раз за вечер спрашивал Бадри.

– Мы безгранично благодарны вам за гостеприимство. Но путь еще долгий, если не будет дождя, то надо идти, – ответила Маша, с симпатией глядя на старика.

На второй день все уже обожали Бадри, как будто чабан всю жизнь был их лучшим другом. Он умел располагать к себе людей, и с ним не хотелось прощаться.

– Если вдруг передумаете, или в горах проблемы начнутся, возвращайтесь в мой дом. Я всегда вам помогу, хоть в чем. Вы дали мне надежду, что Малика жива. Это настоящий подарок и смысл жить для такого старика как я.

На следующее утро Бадри отправился проводить друзей и погнал с собой свое стадо. Маленькая злая собачонка помогала ему пасти овец и неотлучно следовала за хозяином. На незнакомцев она больше не лаяла, но и гладить себя не разрешала.

– Вам надо на запад, можно забирать чуть севернее, в любом случае, мимо моря не пройдете. Прямиком всё время идти не получится, но старайтесь по солнцу постоянно ориентироваться. Я верю, что вы справитесь. Вы – молодые, сильные, дружные. Никогда не сдавайтесь и боритесь до конца, – напутствовал напоследок пастух своих новых товарищей.

Друзья сердечно поблагодарили старика, обнялись с ним на прощание, а Катя даже чмокнула его в щеку. Бадри рассмеялся и сказал, что будь он лет на пять помоложе, то мог бы и приударить за такой красавицей.

Чабан долго смотрел в след удаляющимся фигурам, пока они совсем не скрылись из вида. Затем поднял глаза к верху и увидел высоко парящего орла. Губы пастуха прошептали молитву, надежда на чудо грела его душу. По морщинистым щекам потекли слезы, которые быстро высушил ветер. Он вновь остался один.

Эпизод 92. Последний друг

Альберт Борисович, Таня и Додж торопливо шли назад к базе. Профессор спрятал тело Вени в кустах и забросал ветками, чтобы хоть на какое-то время скрыть его от падальщиков. Обратную дорогу преодолели меньше чем за три часа. Хаимович сказал девочке закрыться в доме, а сам оседлал лошадь и поехал назад в сторону заповедника.

Учёный вернулся, когда уже совсем стемнело. Таня сидела возле окна и заметила, как на тропинке сначала мелькнул свет фонаря, а затем появились очертания человека и кобылы. Труп инспектора лежал на седле поперек лошади. У профессора уже не было сил копать могилу, поэтому он положил тело убитого друга в сарай, где тот еще недавно кормил кроликов.

Хаимович вошел в дом, скинул ботинки и завалился на кровать прямо в одежде. Девочка заперла дверь, налила собаке свежей воды, погасила свет и без лишних разговоров отправилась спать к себе на второй этаж. Когда она очнулась, то наставника уже не было дома. Таня вышла на улицу, Альберт Борисович в это время возвращался с лопатой от края леса.

– Привет, я тут выкопал могилу подальше от ручья. Там повыше, по весне не должно размывать. Пойдешь со мной хоронить?

– Ну да, конечно пойду.

Труп Вениамина Алексеевича подвезли на лошади, завернули в простыню и сбросили в могилу. Профессор пробормотал несколько слов об их дружбе, замялся, задумался, затем махнул рукой и взялся за лопату.

Комья земли глухо падали на мертвое тело инспектора и скоро на месте глубокой ямы образовался небольшой холмик. Хаимович воткнул в ногах крест с деревянной табличкой, на которой вырезал фамилию, инициалы и дату смерти Вени. Альберт Борисович пытался вспомнить день или хотя бы год рождения друга, но не смог и оставил так, как есть.