Пандора

– Мистер Тибб, меня зовут Эдвард Лоуренс. Я был вместе с мисс Блейк и мистером Кумбом, когда вы позавчера доставили вазу в дом леди Латимер.

– Ах да, – говорит мистер Тибб, угрюмо сверля его глазами. – Вы тогда совали нос не в свое дело.

Эдвард негодующе сверкает глазами.

– Дело в том, мистер Тибб, что теперь это и мое дело, как и, не сомневаюсь, ваше.

Что-то в его тоне заставляет мистера Тибба бросить на него опасливый взгляд. Он снова нахлобучивает шапку, натягивая ее на уши.

– Слушайте, я делаю только то, за что мне платят. И не мое дело знать больше, чем положено. От многих знаний, – добавляет он с презрительной гримасой, – много бед.

– Именно так, сэр. – Эдвард издает невеселый смешок. – Это я могу подтвердить. И, как выяснилось, Мэттью Кумб тоже.

Тибб прищуривается.

– А?

Эдвард вздыхает.

– Думаю, вы уже поняли, что я пришел поговорить про Иезекию Блейка. Расспросить о его делишках, какие вам известны.

– Мне известно очень мало. А теперь, прошу прощения…

Он собирается проскользнуть мимо Эдварда, но тот кладет руку на плечо Тибба.

– Кумб мертв.

При этих словах Тибб резко останавливается.

– Что-о?

– Я нашел его труп – и еще два – у него в комнате. Не далее как полчаса тому назад.

Тибб молча таращится на него. Выражение его лица меняется. Он топчется с ноги на ногу и прячет руки в карманах пальто.

– Сюда, – тихо говорит он.

Он ведет Эдварда вверх по наклонному съезду, мимо золотарей, уставших после ночной смены и мечтающих поскорее оказаться в кровати. Эдвард невольно замедляет шаг, поражаясь, сколько же работяг находится под началом Тибба – все эти люди, разных цветов кожи и разной веры, в силу своей непохожести на местных жителей определены на столь презренные работы! И снова у Эдварда возникает мысль: как же ему повезло в жизни! А еще он думает о Фингле, о его должности в переплетной мастерской и о том, как много это должно для него значить – что он добился надежного положения и уважения, коего лишены многие представители его сословия, и Эдвард смущенно сглатывает и стыдится того, что всегда относился к старшему мастеру столь неучтиво.

– Мистер Лоуренс?

Эдвард вскидывает взгляд на Тибба и ускоряет шаг. Тибб сворачивает в переулок, такой узенький, что Эдвард даже не заметил его, когда проходил мимо, и приглашает войти в замызганную дверку, ведущую в крошечное конторское помещение, меньше которого он в жизни своей не видел. Бригадир жестом предлагает ему присесть на табурет, закрывает за ним дверку, а сам усаживается на другой табурет, задвинутый за письменный стол не шире самого табурета.

– Так, говорите, Мэттью Кумб мертв? И его братья тоже?

– Судя по их виду… – Эдвард бледнеет, вспоминая лежанки за занавеской. – Трудно было усомниться.

Тибб морщится.

– Не знаете, от чего они умерли?

– Один выглядел так, словно мертв уже несколько часов. А то и целый день. Кожа вся пошла пятнами. Может быть, вздулась.

Его собеседник кивает.

– Мэттью говорил, что Сэм подхватил лихорадку. А что Чарли? И сам Мэттью?

Эдвард крепче вцепляется в край табурета.

– Я думаю, их зарезали. Чарли получил удар ножом в шею. Мэттью – в грудь, несколько ударов, насколько я мог увидеть сквозь кровоподтеки.

Тибб закрывает глаза.

– Бедолаги. Но я бы удивился, если бы такое сделал Иезекия. У него для этого кишка тонка.

– Вы бы удивились, узнав, на что способны люди, когда у них возникает нужное побуждение.

Тибб на это ничего не отвечает. Эдвард собирается с духом.

– Мистер Тибб, вы же в курсе вещей. Того, что мне нужно знать. Насколько я понимаю, Иезекия вовлечен в контрабандную торговлю. На это откровенно намекал Мэттью Кумб. И он собирался все мне рассказать. Вот почему я отправился его повидать.

И снова Тибб молчит, но Эдвард не унимается.

– Есть вероятность, что он причастен кое к чему похуже. Помимо смерти братьев Кумб, в чем он, по моему убеждению, виновен, Иезекия, похоже, ответственен еще и за смерть своего брата и невестки.

Тибб по-прежнему хранит молчание. И Эдвард начинает терять терпение.

– Прошу вас, сэр. На карту поставлена жизнь молодой леди. Вы же ее помните, не так ли? Девушка на кóзлах повозки.

– Племянница.

– Да. Его племянница. Ее зовут Дора.

Тибб касается губы кончиком языка.

– Ее жизнь, говорите?

– Вы же слышали. – Пауза. – Прошу вас, сэр. Помогите мне. Помогите ей.

Тибб делает глубокий вдох, проводит чумазой рукой по лицу, смотрит вниз. И через мгновение произносит:

– Вы должны понять, и я вправду мало чего знаю. Я никогда не задавал лишних вопросов. Мне за это платили.

Ну наконец-то. Дело сдвинулось с мертвой точки.

– Просто расскажите, что вам известно, – произносит Эдвард как можно более миролюбиво.

Тибб снова стягивает с головы шапку, нервно мнет ее в руках.

– Я встретил Иезекию лет шестнадцать тому. Лавка тогда еще ему не принадлежала, как я понял, но он уже начал вести торговлю сам по себе. А знал ли об этом его брат или нет, сказать не могу.

Эдвард мрачно усмехается. Он подозревает, что Элайджа все прекрасно знал.