Пандус (СИ)

   Юра вспомнил Георгия: 'хочешь жить нормально, придётся побороться'. Толкнул дверь и пошёл через зал. Внутри всё сжалось. Как он не хорохорился, выступать с трибуны ему еще не приходилось. На него смотрело несколько десятков скучающих глаз. Кое-кого он видел по телевизору. Очень высокие чины. Если бы не приказ с самого верха, все бы они занимались государственными делами самой высокой важности. А так терпеливо ждали пока человек, похожий на них внешне, но совершенно чужой внутренне, скажет какие-то важные слова. А уж чего-чего, а важных слов за свою жизнь эти чиновники слышали превеликое множество.

   Колюшев собрал всю смелость, снова припомнил наставления давешнего шпиона, поднялся по ступеням и повернулся к залу, чтобы начать, но его остановил Константин Константинович.

    Не торопитесь, он зажал микрофон пальцами. Забыли про анимоконференцию?

   Юра отступил, нервно взялся за запястье и потёр пластиковый браслет.

   Незваный гость повысил голос.

    Господа, минуту внимания, все одели анимопровайдеры? Все знают, что произойдёт? Повторюсь! Ваши души соединяться в общую сеть, в которой вы сможете общаться, мгновенно передавая любую информацию. Станете одним целом! Готовы?

   Из зала раздался недовольный ропот.

    Не надо беспокоиться, заверил Константин Константинович. Вы все знаете, что у нас была утечка секретной информации, современным средствам связи доверять нельзя, поэтому мы используем анимоконференцию. Она уже испытана и полностью безопасна. Так что беспокоиться не о чем. Одевайте анимопровайдеры и начнём. Готовы? Прекрасно! Объявляю анимоконференцию открытой.

   Пока по залу перекатывался суетливый шум, он повернулся к Колюшеву.

    Вы тоже.

    А я что должен делать? выпалил Юра.

    Ничего особенного. Всё получится само собой.

   Незваный гость обвёл взглядом чиновников: Все готовы! и не дожидаясь ответа, махнул рукой.

   Колюшев не успел ничего сделать или понять. Ему показалось, что его размножили, и он одновременно находится и на подиуме, и на каждом сидении зала. Видит десятками глаз. Слышит десятками ушей. До него даже доносятся отголоски чужих мыслей. Привыкнуть к такому оказалось намного сложнее, чем к чужому телу. Он нервно моргал. Руки, вцепившиеся в микрофон, мелко тряслись, а ноги подгибались. Это не анимоконференция, а настоящая пытка. Чиновники из зала тоже возмущенно кричали. Кто-то повскакивал с мест. Кто-то наоборот нервно хватался за подлокотники кресла.

    Если вы не будете думать о нас, жалко забормотал Юра. То можете оказаться на нашем месте.

   Вместо грозной речи вырывался сдавленный шепот. Но его слышали. Он чувствовал, как с каждым звуком вибрируют чужие души. А еще услышал, как где-то далеко надрывается знакомый голос. Что-то случилось с его настоящим телом. Отголоски боли докатились через анимосеть электрическими спазмами. Нестерпимо засиял браслет, и Колюшеву показалось, что в голове лопнул самый большой сосуд. Его передёрнуло от спазма, и он заморгал. Вроде бы расплывшийся зал, мгновенно восстановил чёткость. Десятки глаз потрясённо уставились на него. А потом, чиновники один за другим начали падать, будто разбитые ударом. Они валились на пол и не двигались.

    Какого чёрта! заорал Константин Константинович.

   Юра дёрнулся, голову снова пронзила боль, и свет в зале погас. Ему показалось, что над телами чиновников вздымаются световые силуэты и летят к нему. Они набрасывались, что-то злобно шипя, но их, вместе с самим Колюшевым вырванным из тела, потащило дальше во тьму.

* * *

    Таганрогский синдром, Таганрогский синдром! вопил Вадик, прыгая вокруг сгоревшего инвалидного кресла.

   В его голове подвывали десятки голосов, молчал только поражённый Юра. Он будто оглох. В мгновение переселенные души участников анимоконференции не понимали, что произошло, где они и как здесь оказались.

    'Это теракт'.

    'Да как так?'

    'Это всё этот грёбаный фсбшник!'

   Когда крики поутихли, Колюшев сказал:

    Анимотрансплантация не доработана. Слышали про случай в Таганроге? Что-то произошло, и мы все, все участники анимоконференции, переселились в моё настоящее тело, вроде бы. Скоро прибудут спецы, и всё исправят. Вас всех вернут в ваши тела.

   Но спецы не торопились. А Юра никак не мог понять, почему не управляет своим телом. Не слушались не только ноги, но и руки, голова. Его тело словно обиделось и объявило ему бойкот. Само по себе дёргалось и подскакивало.

   Площадь перед администрацией быстро опустела, а соседние улицы перегородили темные минивены с тонированными стёклами. Вадик поутих, перестав исполнять языческие пляски, и с тревогой посматривал по сторонам. К нему медленно приближался Константин Константинович. Остановившись за десять метров, он указал на покрытую копотью канистру и спросил:

    Бензин остался?

   Голоса в голове яростно загомонили, и Вадик зашипел:

    'Тсс! Только болтать и умеете'.

    'Это ты?' ошарашено вскрикнул Юра. 'Почему? Как я в твоё-то тело угодил?'