Пани колдунья

- Вы не возражаете, что я отправила вашу горничную? - спросила у Лизы экономка. - Покорнейше прошу у вас прощения. Возможно, я слишком привыкла командовать слугами - по сути дела, почти пять лет в замке не было хозяйки.

- Конечно, я не возражаю, - несколько рассеянно сказала Лиза, прислушиваясь к себе: с тех пор, как она проснулась, у неё не проходило ощущение, что она какое-то дело не довела до конца. Или что-то сделала не так...

"Вот оно что! - вспомнила она. - Я отправила прочь Петрушу Жемчужникова. Это и не дает мне покоя. Но так будет лучше для всех. Для него особенно..."

Она не сомневалась, что Петино горе не продлится вечно.

Лиза сидела перед зеркалом и смотрела, как проворные руки Василисы Матвеевны опять сооружают ей прическу, какую она прежде никогда не носила. С этой прической её лицо словно принимало совсем другое выражение.

Несомненно, экономка обладала талантом художника, ибо она почувствовала происшедшие в молодой княгине перемены. Это была уже не Лизонька Астахова, а подлинная княгиня Поплавская, получившая в мужья человека экспансивного, непредсказуемого и полного всевозможных моральных патологий, как сказал бы врач. Мало того, что Лиза перестала этого бояться, она собиралась сразиться с этими патологиями. А заодно и с самим Станиславом.

- Я бы хотела с вами поговорить, если позволите, - сказала ей Василиса, закалывая последнюю прядь. - Екатерина Гавриловна не желала меня слушать, но, может быть, вы захотите?

- Вы собираетесь поведать мне какую-то тайну? - улыбнулась её отражению в зеркале Лиза, однако экономка на улыбку не ответила, давая понять, что разговор предстоит серьезный. - Хорошо, хорошо, не хмурьтесь. Я согласна выслушать вас. Вы хотите говорить прямо сейчас?

- Нет, что вы! - теперь и Василиса улыбнулась. - Для начала все же советую вам поесть, а потом мы встретимся в библиотеке. Ведь вы её ещё не видели?

Библиотека произвела на Лизу ошеломляющее впечатление. Она ещё раз убедилась, как богаты были когда-то Поплавские, если могли покупать такие дорогие книги и в таком неимоверном количестве. Библиотека в доме Астаховых по сравнению с этой казалась небольшой комнаткой, содержащей едва ли одну двадцатую того, что открылось её глазам.

Книг здесь было так много, что библиотеку вряд ли удавалось использовать ещё и как кабинет, а тем более тут не смотрелся бы огромный письменный стол отца и его любимые кожаные кресла.

Стол в библиотеке тоже имелся, но вполовину меньше, и около него впритирку стояли два кресла. Интересно, почему Василиса решила говорить с нею именно здесь?

- Потому, что библиотека - единственное помещение в замке, разговор в котором невозможно подслушать...

- Но кто из слуг осмелится это сделать? - удивилась Лиза. - А Станислав уехал в Краков на три дня.

- Я не удивлюсь, если он появится уже сегодня вечером, - ответила экономка, - но коли вдруг он захочет услышать наш разговор, ему для этого придется прежде всего отворить эту тяжелую и скрипучую дверь.

От предпринятых Василисой предосторожностей Лизе захотелось рассмеяться, но лицо её визави никак к веселью не располагало. Видимо, она все не могла решиться начать разговор, так что разрядить паузу решила Лиза.

- Я все хочу спросить, - проговорила она, - когда умер старший Станислав Поплавский? О смерти княгини говорили, а о нем никто не упоминает...

- Наверное, потому, что до сих пор неизвестно, как он погиб, задумчиво сказала экономка.

- То есть вы хотите сказать, что его тела не нашли?

- Нашли. Он уходил на охоту и отсутствовал в замке два дня. Княгиня первая подняла тревогу. Отправила слуг его искать. Старый князь лежал мертвый возле не самой крутой тропинки со сломанной шеей. Говорили, он поскользнулся и неудачно упал, ударившись головой о дерево...

- Что-то было настораживающее в его смерти?

- Только мои собственные рассуждения. Дело было весной. Полицейские решили, что он поскользнулся на прошлогодних листьях. Я потом ходила туда и попыталась проделать то же самое. По-моему, на той тропинке нельзя упасть так, чтобы убиться насмерть...

- Вы знаете, в нашем имении был случай, когда мужика убило сухой веткой в то время, как он в сильный ветер шел по лесу.

- Я ничего и не утверждаю. Как говорится, dixi et animam levavi (Я сказал и облегчил тем душу (лат.). ). Я просто рассуждаю вслух. В нашей повседневной жизни могут быть такие совпадения, что никакой романист подобные не придумает! Впрочем, судите сами: через год, день в день, умерла Екатерина Гавриловна. От сердечного приступа.

- Хотите сказать, что до этого она на сердце не жаловалась?

- Нет. Такого сказать не могу. Сердце у неё было слабое, ведь именно поэтому она никого больше не родила. И не смогла оказать нужного внимания подрастающему Станиславу...

- Тогда я не поняла, что вас обеспокоило.

- Выражение её лица. Перед смертью Екатерина Гавриловна пережила какой-то ужас. Это её и сгубило.

- Вы об этом хотели со мной поговорить?

- Нет. Это - всего лишь преамбула...

- Судя по вашему вступлению, вы надеетесь, что у меня сердце крепкое, - неловко пошутила Лиза. - Но вы медлите?