Пани колдунья

Он с самого начала не был похож характером на Астаховых. Самостоятельно принял решение поступить в медицинский институт, который успешно и окончил. Ничего не хотел слышать о государевой службе, а женился и уехал в глухую провинцию, чтобы лечить сирых да убогих. Писал письма и посылал телеграммы только на имя матери...

Уход из семьи сына почти совпал по времени с уходом из жизни Астахова жены, так что чудачества князя окружающие объясняли его тоской по сыну. Как-то само собой разумелось, что тосковать по женщине, его предавшей, слабость непростительная...

Собственно, идея уехать в Италию принадлежала Лизе. Не то чтобы она очень хотела этой поездки, но после случившегося с английским баронетом происшествия умная девушка сочла за лучшее покинуть Петербург, пока не забудется очередная выходка отца.

В тот раз он демонстрировал свои фокусы перед англичанином, который передал Астахову привет тоже от сорбоннского приятеля князя, живущего теперь в Лондоне.

Баронет оказался редким занудой, и Астахов подозревал, что Морис Фитцджеральд дал ему адрес друга только от безнадежности, не умея отбиться от докучливого дальнего родственника. А возможно, Морис ничего такого и не думал, и Астахов подобным образом попросту оправдал свои более чем странные действия против иностранного гостя...

А гость как раз рассказывал своему русскому собеседнику об английской привычке есть по утрам овсяную кашу, как вдруг сидевший напротив него за столом князь стал странным образом меняться в лице.

Вначале англичанин подумал, что такой обман зрения случился с ним по причине утомления, или из-за множества свечей, горевших об ту пору в гостиной Астаховых, или от слишком обильного угощения, которым усиленно потчевал его князь.

Баронет протер глаза и потряс головой, но трансформации с сидящим напротив хозяином продолжались. Каким-то образом его волосы стали казаться нечем иным, как львиной гривой, а потом и вовсе окончательно оформившийся во льва князь вдруг зарычал и низверг на гостя пламя из огромной зубастой пасти.

Тот от страха обездвижел. Почувствовал такую слабость во всех членах, что попросту не мог сдвинуться с места, а когда спустя некоторое время все же пришел в себя, не обнаружил в комнате никого.

Баронет растерянно заозирался, не зная, что и подумать: то ли звать на помощь, то ли ждать, когда в гостиной кто-нибудь появится.

Последнее, видимо, оказалось самым правильным, потому что в комнату вошла хорошенькая дочка Астахова - княжна Елизавета - и призналась ему, что папенька в одночасье занемог и нижайше просит гостя его простить.

Красавица предложила баронету вина и всяких деликатесов, коими был полон стол, но ему более кусок не лез в горло. Англичанин поспешил откланяться.

Возможно, случившееся с ним не получило бы огласки, если бы после пережитых волнений баронет не зашел в ресторацию, чтобы с помощью хорошей русской водочки обрести утерянное было достоинство...

И надо же было ему наткнуться там на человека, больше которого никто в Петербурге - да и на всем белом свете - не желал зла князю Астахову. Конечно, англичанину о том знать было необязательно, потому баронет встретил просто хорошего слушателя, поощрявшего его рассказ своим вниманием.

Отставной поручик драгунского полка Прокопий Щербина испытывал нужду в деньгах. Можно было бы сказать - как всегда, но нынешняя нужда у него была крайней. Во многом благодаря князю Астахову.

Прежде Прокопий время от времени срывал банк, играя в карты с такими же, как он, отставниками или небогатыми провинциальными дворянами. Это позволяло ему сравнительно неплохо существовать и даже откладывать на черный день.

Никто ни разу не поймал его на мошенничестве - ловкость рук отставного поручика была поистине уникальной. Но вот дернул же его черт согласиться на уговоры бывшего однополчанина, ныне, благодаря неожиданно свалившемуся на него наследству, богатого землевладельца! Потащился за ним в английский клуб и согласился на уговоры - сыграть по маленькой в покер.

То, что для богатеев считалось "по маленькой", для Щербины было ощутимой суммой. Поручик был хорошим игроком, проигрывал крайне редко и без мошенничества, но здесь перед ним замаячила перспектива если не обогащения, то существенной поправки своих дел. И он не удержался. Смухлевал.

И опять бы ему все сошло с рук, если бы не случившийся при этой игре князь Астахов. В самый ответственный момент он сказал спокойно, но так, что слышали все:

- Выньте трефового туза, господин Щербина! Выньте, он у вас за левым обшлагом.

Кровь бросилась поручику в лицо. Он стал подниматься из-за стола с самыми мрачными мыслями: от желания тут же на месте застрелиться до вызова князя на дуэль. Но тот не дал ему даже открыть рта.

- О дуэли со мной и не мечтайте! Я не дерусь с шулерами!

Мало того, Астахов почти сразу же ушел из клуба, а перед тем сунул в карман фрака отставного поручика денежную купюру, чего вообще прежде никто себе со Щербиной делать не позволял, со словами:

- Это вам, голубчик, за понесенный ущерб!