Пани колдунья

- Возьми-ка, милая, и напои щенка молоком. Да накажи Игнацу, пусть соорудит для него конуру.

И, более не обращая внимания на Лизу, прошел в дом.

Оказалось, Станислав привез им щенка овчарки, которые охраняют стада овец. Щенок был маленький и пушистый, как медвежонок, но Лиза знала, когда он вырастет, станет огромным и злым - надежная их охрана. А ещё она подумала, что, кроме конуры, придется Игнацу мастерить забор. Тут уж всем работа найдется!

Вечером Лиза опять сидела в библиотеке вместе со Станиславом. Эта комната выгодно отличалась от библиотеки замка тем, что была небольшой, уютной и не вызывала никаких тревожных ощущений. Позвал её сюда Станислав, когда Данилу уложили спать, а Василиса с Игнацем и кормилицей сидели в кухне и чаевничали.

На небольшом столике перед мужем и женой стоял небольшой кувшинчик с ликером и любимый Лизой горький шоколад.

Станислав держал на коленях шкатулку, с которой приехал, и все тянул с разговором, как если бы он никак не мог подобрать слов.

- Лиза, - глухо проговорил он, - кажется, я болен.

- Чем? - удивилась она; супруг был так же бледен, но другим она его и не видела.

- Думаю, у меня что-то с головой, - он коснулся пальцем лба и сосредоточил свой взгляд на крышке шкатулки.

- Тогда, может, тебе лучше лечь. Я заварю тебе травы...

- Заваривай, не заваривай... - усмехнулся Станислав. - Если я действительно болен, то, может, я относился к тебе плохо лишь поэтому... Не слушай, это глупость. Тебе от этого не легче, не правда ли?

Он поставил шкатулку на стол и толчком подвинул её Лизе.

- Это тебе.

- Что это? - Лиза даже не протянула руку, словно в шкатулке могло сидеть что-то ядовитое вроде тарантула.

- Драгоценности Поплавских. Думаю, они принадлежат тебе по праву.

- И где я буду их носить? В хлеву перед коровой?

- Не надо смеяться надо мной, - сказал он укоризненно. - Если ты сама не станешь их носить, отдашь жене сына... Я забыл тебе сказать: здесь, за книгами первой полки, по моему заказу сделан тайник.

Он встал, снял часть книг и толкнул незаметный выступ стены, отчего квадратный кусок её как бы провалился внутрь, открыв небольшое углубление.

- Сюда ты можешь положить драгоценности.

- Ты говоришь со мной так, будто умирать собрался...

- Прошу тебя, отнесись к моим словам серьезно, - с нажимом произнес Станислав.

- Хорошо, - пожала плечами Лиза, взяла шкатулку, положила её в углубление и уже сама нажала рукой на панель тайника, закрывая его.

- Ты даже не посмотрела, что там, - с упреком заметил Станислав.

- У меня будет уйма времени, чтобы их рассмотреть, когда я останусь одна...

- Наверное, ты права.

- Ты уезжаешь завтра? - спросила Лиза, чтобы не молчать.

- На рассвете, - кивнул он.

Станислав и вправду уехал, когда все ещё спали, и больше в Змеиную пустошь не приезжал.

Будущее их троих, ушедших в добровольное изгнание, было обеспечено. Кроме счета самой Лизы, деньги были у Василисы - доходы от её магазина тоже принадлежали им.

Игнац ни о чем особенно не задумывался. Он даже ел зачастую, не замечая, что ест. Но в один из дней, когда, как обычно, все трое собрались за ужином, Лиза предложила им обвенчаться.

- Стоит ли вам и далее бегать друг к другу в комнаты, скрывая от меня то, что давно известно?

Василиса покраснела, а Игнац впервые за все время, что Лиза его знала, по-настоящему оживился.

- Вы правы, ваше сиятельство, я давно ей это предлагал. Так в грехе и состаримся!

У них теперь было неплохое хозяйство. На свои деньги купили коня и легкие санки. Тяжелые повозки проезжали к ним с трудом. Стояла середина февраля, и женщины подумывали в ближайшее время купить телегу. Игнац со всем соглашался.

В конце концов Лизе пришлось привыкнуть к тому, что Игнац - человек необычный, увлеченный своим цветоводством настолько, что остальная жизнь для него служит лишь фоном для его работ и исследований. Не то чтобы он совсем уж ничего не умел - он и колол дрова, и топил печь, чистил их небольшую конюшню и передвигал тяжести, если его о том просили, но делал это машинально, продолжая что-то вычислять и решать про себя.

Потом женщины решили, что им необходима корова - слишком далеко от них находилось ближайшее селение. Корову купили, и Василиса стала доить её по утрам и вечерам, пока однажды не взмолилась:

- Как хотите, Елизавета Николаевна, а для ведения домашнего хозяйства нам без служанки не обойтись. Игнаца не переделаешь. Он все равно будет пропадать в оранжерее. К счастью, его труды окупаются - скоро я смогу повезти в магазин наши первые цветы. Но посмотрите на мои руки - разве об этом я мечтала? Какие там книги! Я ничего не успеваю читать. К вечеру падаю от усталости и засыпаю. Травы, что я насушила летом, до сих пор висят неразобранные, а ведь я собиралась делать из них сборы...

Лиза со стыдом признавала, что представляла себе их совместную жизнь в домике чересчур идиллически. В самом деле, не думала же пани княгиня, будто Василиса будет и кухаркой, и дояркой, и дровосеком. Она, между прочим, тоже дворянка и не рождена для черной домашней работы!