Пани Зофья. У вас колесо отвалилось

Дети, правда, раздражают, и в большинстве своем они глупые. Некоторые с возрастом не становятся умнее, и из них вырастают такие же глупые, вызывающие раздражение взрослые. Наверняка какой-нибудь ребенок мог пострадать. В нашем доме жила только одна молодая пара, из первой квартиры. Они много лет пытались завести ребенка, она даже начала ходить к психологу. Я об этом знала, потому что они ссорились из-за счетов, которые выставлял психолог, а когда люди ссорятся, то говорят всегда громче, и слышно лучше. Ссоры – это хорошо, батарейки в аппарате на дольше хватает. Но когда выяснилось, что бесплодием страдает он, стало совсем плохо. Из чванливого гордеца он за несколько дней превратился в слабого малыша. На глазах съежился. Мне стало его почти жалко. Как они себя мучили! Попыткам не было конца. Не знаю, почему они так долго тянули с ЭКО. Может, дело в деньгах, но тогда мир еще не перевернулся с ног на голову, и правительство платило за ЭКО. Может, они были религиозными фанатиками. Не знаю. Как бы то ни было, я из третьих рук узнала, что она трижды была беременна. И после каждой неудачи она устраивала ему такой скандал, что слышно было на полдома. Уж она ему все припоминала. Даже то, что он чавкает, когда ест, хотя все знают, что он чавкал, еще когда они познакомились, и тогда ей это не мешало. Потом она просила у него прощения, и они начинали по новой. Так или иначе, но она в конце концов забеременела. Он с нее пылинки сдувал. Ездил по ночам то за виноградом, то за селедкой. Наверняка понимал, что еще одной неудачи он может и не пережить. Она или себя убьет, или его. В зависимости от настроения.

Это было четыре года назад. Ребеночек подрос. Пошел в детский сад. Не сильно красивый, не сильно умный, но чего еще ожидать, глядя на родителей. Особенно на папу. Однако каким бы тот мальчик ни был, вряд ли он сумел бы натворить столько, чтобы заслужить такую судьбу. Это невозможно. За четыре года не успел бы.

Я не выдержала. Подбежав к дверцам «скорой», я оттолкнула человека в красном комбинезоне и попыталась заглянуть в машину.

– Кто там? Покажите, кто там? – крикнула я, вцепившись в дверцы.

– Что вы делаете? Отойдите, пожалуйста! – запротестовал санитар. – Мы боремся за его жизнь.

Они не хотели меня пускать, а мне надо было все выяснить. Их больше, они сильнее. Я поставила на один из моих козырей – на хитрость.

– Пустите. Я его бабушка! – Я рвалась в машину.

– Да ну? – засмеялся санитар. – Какой он у вас большой.

– На бабушкиных харчах подрос! – ответила я не задумываясь.

Спасатель хотел отпихнуть меня, но у меня хватка-то сильная, и я вцепилась в дверцы «скорой» как клещ. Сила – результат многолетних тренировок в общественном транспорте. Тот, кто не в состоянии удержаться во время резких поворотов и торможений, рано или поздно раскроит себе голову. Держась за дверцы, я подтянулась и заглянула в машину.

Босая ступня с большими черными пальцами. Это не соседский ребенок. Они что, за дуру меня держат? А то я не знаю, как выглядит нога четырехлетнего малыша. Уж наверное, она не такая здоровая и обожженная.

– Это что? – выкрикнула я. – Там бомж какой-то!

– Может, хотите поцеловать внучка? – пошутил санитар.

– Очень остроумно.

Парамедикам удалось запустить бедняге сердце, он снова задышал. В такие минуты меня обуревает восторг.

– Просто какой-то бомж. Ну и прекрасно, – сказала я себе.

– Ну как вы можете так говорить! – вмешался врач, который как раз вылез из «скорой». – Он такой же человек, как вы и я.

– Я хотела сказать «бездомный», – поправилась я. – И не преувеличивайте наше с ним сходство. Куда вы его везете?

– На улицу Банаха. Вы его знаете?

– Я? Ну откуда? Ни в коем случае. Первый раз в жизни его вижу. Я в магазин иду. – Я подняла тележку. – Вы что, не видите?

Я еще раз потянула дверь «скорой» и увидела пострадавшего целиком. Стоящие дыбом лохмы и борода еще дымились. Лица я не разглядела – на него надели кислородную маску.

– Он выживет? – спросила я, глядя врачу прямо в глаза.

– Будет ясно, когда мы доставим его в больницу и обследуем, но прогноз хороший.

– Пожалуйста, отойдите сейчас же! – услышала я решительный голос.

Полицейский. Вот с ним цапаться не надо.

– Ну хорошо, хорошо. Чего вы такой нервный? Я же «скорую» не держу. Хотели бы – уехали бы. – Я отпустила дверцы и ретировалась.

Помимо грабежа и трупа в соседней квартире мне теперь приходилось думать и об этом бедолаге. Надо будет выбраться в больницу на Банаха, выяснить, выжил он или нет. Но это потом. Пусть его сначала подремонтируют.

Из-за всех этих дел у меня закружилась голова. Может, виноват дым, а может, у меня сахар упал. Я не помнила, когда ела в последний раз. Двор закружился вокруг меня. Я оперлась о стену. Никто не обратил на меня внимания. Один из пожарных разговаривал с полицейским, прочие укладывали снаряжение в машину. Им было чем заняться. «Скорая» включила сирену и уехала. Всё начало понемногу успокаиваться. Пора и мне прийти в себя.