Паническая атака. Избавиться раз и навсегда!

Когда Нина стала прислушиваться к своему сердцебиению, она уже находилась в состоянии, близком к панике: всё напряжение предыдущих дней сконцентрировалось в этом её внимании к работе сердца. И разумеется, от этого сердцебиение только усилилось, а испугаться смерти ей теперь было проще простого.

Нине после всего случившегося хотелось уже просто спрятаться ото всего мира, затаиться, исчезнуть. И только болезнь может дать человеку такую возможность. И Нина ею воспользовалась…

Но почему Нина так болезненно переживала несправедливое обвинение? Почему оправдывалась, словно была виновата?

Мы не задумываемся об этом, но наши проблемы и комплексы действуют на уровне подсознания. Как мы затем выяснили, в жизни Нины была ситуация, связанная с воровством – детским, наивным и глупым. Ч то-то они там с подружками стащили из магазина, а затем получили от родителей за это.

Ничего страшного вроде бы тогда не произошло: дети, ещё понимания нет, баловались, может «на спор» или «на слабо» – бывает. Но вот это ощущение, что ты можешь сделать что-то плохое, не понимая последствий, а потом будешь расплачиваться, запали в детскую психику.

Да, панические атаки могут паразитировать на глубоко скрытых в нас чувствах: вины, совести, неполноценности, зависимости от других людей, какого-то чувства позора, пережитого в детстве.

Нина, не сделав ничего плохого в той ситуации, почувствовала себя виноватой – не в том, что сделала что-то не так, а просто испытала чувство, что она «плохая». Именно так ей всю жизнь говорила мама – «ты плохая», – даже не объясняя, что имеет в виду, чем вызвана эта оценка.

В основе таких реакций матери были тяжёлые отношения с отцом Нины, на которого она внешне была очень похожа. Мать, видимо, переносила на неё своё негативное отношение к отцу девочки, а Нине только и оставалось, что пытаться скрыться, спрятаться, не существовать…

И вот теперь это чувство – «плохой», «не достойной жить» – поднялось во всей красе. Сами приступы стали для Нины своего рода наказанием и средством скрыться от мира, который столько раз был к ней несправедлив.

Конечно, мы справились сначала с самими приступами, и только после этого Нина осознала, что она не обязана жить с чувством ущербности. Да, не всё в этой жизни проходит гладко; да, случаются зачастую несправедливые вещи. Но это не повод наказывать себя за это.

Удивительно, но иногда даже такие неприятные ситуации способны стать для нас своеобразной точкой роста. В процессе терапии Нина смогла переосмыслить себя и свою жизнь, увидеть в себе потенциал для развития, для будущего, которое наконец стала строить, а не ждать, пока оно в очередной раз как-то её ударит.

Что бы ни происходило в нашем прошлом, если это становится для нас травмой, эту травму надо осмыслить и перерасти. Если у нас с детства тянутся какие-то проблемы, от них не следует бегать, их следует выводить на поверхность.

Бояться, на самом деле, надо не такого вот неоправданного «стыда», а того, что мы положим на его алтарь свою жизнь. Мы должны научиться себя защищать, и часто нам приходится защищать себя не от внешних врагов, а от глубоких проблем, скрытых в нашем подсознании.

Три источника страха

Каждая из трёх наших базовых биологических потребностей, каждый из трёх этих, по сути, инстинктов, может оказаться под ударом судьбы.

Индивидуальный инстинкт самосохранения, который отвечает за решение задач нашего собственного выживания.

Можем же мы оказаться в ситуации, когда испугаемся за свою жизнь? Безусловно: загремишь случайно в больницу, например с травмой, – и вот тебе уже ужас.

Инстинкт самосохранения группы, который, с одной стороны, толкает нас к лидерству, а с другой стороны, пугает ответственностью.

Можем ли мы оказаться в ситуации, когда это окажется для нас проблемой? Да сколько угодно! Все же постоянно с друг другом что-то делят…

Инстинкт самосохранения вида, т. е. инстинкт продолжения рода или, проще говоря, половой инстинкт.

Может он пострадать? Разумеется, сплошь и рядом: хочется любви и счастья, а тебе или рога наставят, или требуют исполнения «супружеского долга» при отсутствии желания его выполнять.

Все эти потребности и фрустрации живут в нашей подкорке, и их работа определяется генетически, природой. Гены требуют от нас выжить, занять своё «место под солнцем», а также оставить потомство. Но требуют они так, словно мы животные – без морали и нравственности, без условностей и общественных установлений, тогда как мы живём со всем этим «добром», – и никуда от этого не денешься.