Паника

– Да не стоит. Всё нормально, – второй тоже говорил уверенно и немного нагло.

– Позвольте мне решить, нормально или нет, – жёстко сказала ему Шахова, поднимаясь по ступеням и заставляя пройти за собой в дом. – Вы ведь не врач?

– Ну, не врач, – с ироничной ухмылкой ответил второй.

– А как вас зовут?

– Виктор Алексеевич меня зовут. Щукарёв.

– Виктор Алексеевич, вы понимаете, я не могу вас бросить просто так. Вы верно отметили, что мы отвечаем за этих людей, и если вдруг у вас пойдут какие-то осложнения, я буду виновата. Так что давайте пройдём в освещённое помещение и как следует вас осмотрим.

Нехотя, с идиотской ухмылочкой человека, который всё знает лучше всех, он всё же подчинился, и Шахова почувствовала глухое удовлетворение. В комнате при включенном верхнем свете она увидела длинный синяк на короткой широкой шее, кровоточащие царапины, длинный порез на боку и, главное, свежий кровоподтёк на плече. Она посветила диагностическим фонариком Щукарёву в глаза, проверила рефлексы и с удовольствием поняла, что Олег хорошо его приложил.

Шахова внимательно осмотрела Виктору шею, прощупала гортань, с удовольствием ощущая под пальцами уязвимые места, и мечтая о том, как она сама могла бы сейчас сжать руки, потом перешла к исцарапанной голове и раненому боку.

– Раны поверхностные, не опасные, – сказала она.

– А я что говорил? – снова ухмыльнулся Щукарёв.

– И всё же, надо обработать, – холодно ответила Шахова. Она достала из чемоданчика пинцет и перекись, присела, высматривая застрявшие в коже кусочки стекла, и отметила, что тело у Виктора крепкое, но начавшее заплывать жирком, похожее на толстую восковую свечу, которая уже оплавилась. Тронула один порез смоченным перекисью тампоном, увидела блеск стекла, подцепила и вытащила его. Виктор зашипел от боли.

– Терпите, – с едва скрываемым удовольствием сказала Шахова. – Больно я вам ещё сделаю.

12.

Сергей всё же пошёл на соседний участок – когда проводил скорую и убедился, что со Щукарёвым всё хорошо. На улице девушек уже не было. Сергей поднялся на невысокое маленькое крыльцо и постучал.

– Входите, – крикнула из-за двери Ася. Его сердце сладко стукнуло.

Он вошёл и оказался в маленькой прихожей, слева от которой узким чулком тянулась кухня. Впереди была гостиная с круглым столом, над которым висела лампа с тканевым абажуром. Сергей удивился, какое тут всё старое, как в историческом музее: массивные комоды с чёрными коваными ручками, жёлтый фанерный шкаф со скруглёнными углами, деревянные стулья с круглыми сиденьями.

Ася и Лида стояли возле шкафа, Ася доставала из него постельное белье, и Сергей смутился интимностью момента.

– Всё, его увезли. Можно не волноваться, – сказал Сергей.

– Спасибо, – ответила Ася.

– А что это была за женщина? – встряла вторая, Лида. Лида не понравилась Сергею с самого начала.

– Какая женщина? – переспросил он, от раздражения не сразу поняв вопрос. – А, вы про врача? Она из наркодиспансера, откуда он сбежал.

– Скажите, это она?

Лида открыла на своём телефоне видео, и Сергей наклонился к экрану. Ася, отложив на диван стопку постельного белья, тоже наклонилась посмотреть, и её щека оказалась возле его щеки. Дыхание у Сергея перехватило так, как не перехватывало в пятнадцать. Стараясь отвлечься, чтобы окончательно не потерять контроль, он сосредоточился на изображении. Снимали в подъезде, через прутья лестничных перил. Открылась дверь квартиры, на площадку вышла высокая стройная женщина лет сорока в деловом костюме и с безупречной причёской. Видевший её двадцать минут назад Сергей даже не сомневался:

– Да, это она. А что?

– Нет, ничего, – ответила Лида и отошла в сторону. Ася осталась стоять рядом, глядя Сергею прямо в глаза. Он смутился: было уже поздно, девушки хотели лечь спать, а он стоял тут, как дурак, посреди комнаты, и не знал, что ещё сказать.

– Спасибо, – повторила Ася, а потом вдруг поднялась на цыпочки и легко, едва коснувшись губами, поцеловала Сергея в щёку.

Когда он ушёл, она спросила у Лиды:

– Где ты это снимала?

– Я следила за нашим педиатром, из кабинета которой пропала Лена. Снимала всех, кто к ней приходит.

– И многие к ней приходили?

– Нет. В том-то и дело, что только она.

13.

Лида смогла уснуть только под утро. Она не стала стелить себе постель, потому что знала, что будет сидеть на диване и смотреть в тёмное окно, размышляя о том, что произошло за последние сутки. Её тревожила Ася.

Ася была себе на уме. Чего-то она от Лиды хотела и, кажется, знала про Лиду больше, чем положено случайной знакомой. И появление ночного гостя не вызвало у неё особого удивления.

Лида не понимала, во что ввязалась, приняв Асино приглашение, кусочки головоломки не хотели соединяться между собой. С другой стороны, ей верили только здесь, и только здесь были готовы помочь.