Панк 57

Картина стоит тысячи слов,
Но мои слова ранят глубже ножа.
Что нас не убьет, то поможет нам, но
К черту. Я выбираю прятки.
Мы относимся к ним, как они – к нам,
Но что если я хочу сгореть к чертям?
Нам всем говорили: лучше быть в безопасности, чем стыдиться.
Сестренка лишь слушала, а я успел научиться.
Плоды пожиная, ты не узнаешь,
Что сеял лишь то, от чего сам страдаешь.
Страдай, принимай, умирай, воскресай,
Но не пропусти, когда встанешь на край.
Пятерки мало – нужен плюс.
Я скоро задохнусь, но не остановлюсь.
Ты мудрые слова вокруг шеи оберни,
Покрепче затяни и с гордостью умри.

Текст кажется мне знакомым. Я прокручиваю его в голове. Плоды пожиная, ты не узнаешь…

Мы с Мишей вместе его сочиняли. Вся чертова песня – Мишина. Я ее вспоминаю, и меня охватывает страшное, тяжелое чувство. Затаив дыхание я читаю информацию о группе.

Cipher Core – американская рок-группа из городка Тандер-Бей.

Группа из Тандер-Бей. Нет… Сглотнув, я читаю дальше.

Участники:

Дейн Льюис – гитара и бэк-вокал.

Лотус Мэйнард – бас-гитара.

Малкольм Вайнбург – ударные.

Миша Лейр – вокал, гитара.

– О боже.

Окончательно разбитая, я сползаю со стула на пол и заливаюсь слезами.

– Боже мой, – рыдаю я.

Провожу руками по волосам и придерживаю голову, которая внезапно стала тяжелой, как свинцовая гиря. Пытаюсь набрать воздух, но выходит лишь много коротких частых вдохов. Я не могу дышать.

Мейсен – это Миша.

– Что за бред? – кричу я.

Все это время! Все это время я скучала по нему, переживала за него, мучилась вопросом, куда он запропастился и почему больше мне не пишет! А он был здесь, прямо перед моим носом!

Я кричу, молочу руками по полу и сжимаю пальцами ковер.

Поверить не могу. Он не мог так со мной поступить. Он не стал бы делать из меня дуру и играть моими чувствами.

Вскочив на ноги, я вытираю нос тыльной стороной ладони и смотрю на его изображение на экране. Он допевает в микрофон последнюю ноту, длинную и томную, и даже из середины толпы, откуда снято видео, видно, как он опускает голову, оставаясь погруженным в песню, хоть она и закончилась. Толпа ликует, звучат последние аккорды гитары, и я слышу, как парочка девчонок кричит его имя.

Они кричат «Миша».

Вокруг все трясется, комната начинает кружиться, как и мысли в моей голове.

Мейсен. Таинственный, молчаливый Мейсен, о котором никто ничего не знает и который приехал из ниоткуда. Парень, который почему-то знает, что я любила «Сумерки», и где я живу, и даже что достать из моего рюкзака, когда у меня приступ астмы, о которой я рассказывала только Мише.

О господи, как же я раньше не догадалась? Я закрываю глаза. Слезы злости и обиды катятся по щекам.

Миша, мой лучший друг, обманом затащил меня в постель.

«У тебя есть друг», – сказал он мне.

– Нет, – шепчу я сама себе, и ярость нарастает. Я захлопываю ноутбук, выхожу из комнаты и иду искать ключи от машины сестры.

Нет у меня друзей.

Глава Пятнадцатая Миша

Дом стоит темный, свет не горит ни в одном окне. Хотя отец должен был вернуться. Уже довольно поздно.

Я вставляю ключ в замок, как всегда, переживая, что в один прекрасный день он может не подойти. Конечно, у отца не было никаких поводов запираться: он никогда не выгонял меня – но на самом деле я не уверен, что он хочет, чтобы я был здесь.

Вхожу, закрываю за собой дверь и кладу ключи обратно в карман. Резкий запах ударяет в ноздри. Вздрогнув, я начинаю осматриваться.

И прихожу в ужас. В доме страшный бардак. Отец всегда был жутким чистюлей, а с нашей помощью с сестрой дом всегда оставался чистым и уютным.

А теперь я вижу письма и газеты на полу, грязное белье на лестнице, пахнет испорченными продуктами и нестираной одеждой.

Прохожу первую гостиную и замечаю, что во второй горит свет. Заглянув внутрь, вижу включенный телевизор. Звук очень тихий, отец лежит в кресле в пижаме и халате. Столик уставлен чашками из-под кофе и завален салфетками, а ближе к креслу стоит тарелка с остатками еды.

Я подхожу, смотрю на него, спящего, и в душу закрадывается чувство вины. Дейн прав. Мой отец – человек деятельный. Даже после смерти Энни он продолжал следить за домом и заботиться обо мне. А теперь его щеки приобрели желтоватый оттенок. Одежда на нем мятая, будто он в ней уже больше суток.