Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта

Однако эти демо-записи сохранили не только музыкальное хулиганство: нередко лихое веселье начинает походить на развязность, которая заглушает отчаяние. В "Walk Up The Street" Джонатан поет о том, что совершенно замерз и простудил горло, но будет и дальше идти по зимней улице Бостона, потому что идти ему некуда. В циклическом, бесконечном повторении двух простейших (у нас сказали бы: «подъездных») минорных аккордов этой песни слышится настоящая одержимость, бег по замкнутому кругу. Если «Roadrunner» громко заявляет о (вероятно, мнимой) победе над одиночеством, то "Walk Up The Street" – это уже практически признание поражения. Еще более одиноко звучит "Dance With Me" – грустное обращение к возлюбленной, исполняемое, кажется, без всякой надежды на взаимность. «Ты теплая, а я – холодный», – сообщает Джонатан, под минималистичный аккомпанемент прося свою героиню о танце. Пожалуй, наиболее пронзительно звучит полутораминутный монолог "Don’t Let Our Youth Go To Waste" («Давай не будем впустую тратить нашу молодость»), где Джонатан, отказавшийся от инструментального сопровождения, полностью раскрывается перед слушателем.

Нет сомнения в том, что сессии Динки Доусона сохранили для истории самые живые и спонтанные исполнения The Modern Lovers. Однако трудно поверить, что этот архаичный гаражный саунд и полное отсутствие студийного лоска могли вызвать интерес у серьезных студий. Ким Фаули безуспешно обивал пороги звукозаписывающих лейблов по всему Лос-Анджелесу, однако, по его словам, всем были нужны только новые Grand Funk или Джеймс Тэйлор. Среди тех немногих, кто был готов слушать и слышать, оказался Джек Ницше. Продюсер, помогавший создать роскошные аранжировки на записях Фила Спектора, Нила Янга и The Rolling Stones, заявил Киму Фаули, что «эта пластинка изменит рок-н-ролл»^[58]. Оставалось лишь найти того, кто ее выпустит.

Трагедия в Кохассете

Тем временем The Modern Lovers все еще продолжали верить в светлое будущее и жили не по средствам: летом 1972 года они поселились в городке Кохассет, что в часе езды от Бостона, на роскошной вилле с десятью спальнями, собственным теннисным кортом и пляжем у озера. Именно там их навестил еще один посол от Warner Bros. Пытаясь хоть как-то наладить контакт с группой, боссы лейбла призвали на помощь Марти Тау – менеджера многообещающего коллектива под названием New York Dolls. В идее «Уорнеров» определенно было здравое зерно: несмотря на явный контраст в облике, Dolls тоже были аутсайдерами: они играли сырой, непричесанный рок-н-ролл, отвергая все то, что могло сойти за виртуозность и отшлифованность. Джонатан Ричман и его товарищи были на концерте нью-йоркской команды в Бостоне, и им понравилось то, что они увидели. Кроме того, у Dolls и Lovers был общий друг – Дэнни Филдс. Казалось, все идет к успешному союзу. Однако, проведя в тесном общении с группой три дня, Марти Тау решил взять самоотвод. Вернувшись в Лос-Анджелес, он назвал лейблу две причины своего отказа. Одной была основательная занятость Тау делами New York Dolls. Другая заставила «Уорнеров» насторожиться. Позднее Тау пояснял: «Я уехал от них с ощущением, что Джонатан слишком далек от типового самоощущения рок-звезды. Не думаю, что в некоторых отношениях он обитал в реальном мире» ^[59]. Кроме того, менеджер уловил то, что показалось ему «внутренним противоречием, которое существовало в голове Джонатана в отношении других участников группы. Как будто он был не там и не тут»^[60]. The Modern Lovers, в свою очередь, тоже не испытали симпатий к Тау, который показался им чересчур напористым. Он был слишком далек от образа идеального менеджера, которого продолжали искать музыканты. По словам Эрни Брукса, их герой должен был быть «философом, поэтом, самым честным человеком в мире и хорошим бизнесменом»^[61].