Панк-Рок: устная история

Мы делали то, что хотели. Мы не размахивали чьими-то флагами, возглавляя колонну всех желающих. Наоборот. Мы вставали и кричали о том, во что верили, и если некоторые делали то же самое, то все хорошо и мило, только не нужно этой ерунды с массовыми движениями, потому что тогда ты становишься овцой. Ты становишься проблемой, когда так поступаешь.

Ари Ап:

Я тоже была на корабле, когда Pistols запретили повсюду. У них были серьезные проблемы с организацией концертов. Мы с Джоном Греем недавно смеялись над этим. Джон Грей рассказал, как они с Джоном избежали ареста. Джон Грей потихоньку увел их. Джон и кто там еще был, Пол Кук, наверное, где-то спустились по лестнице и свалили в паб. Мы долго смеялись: все глупцы были арестованы, а мы, умные ребята, избежали ареста, потому что были в пабе!

Марко Пиррони:

Меня не пригласили на вечеринку на корабле. Они вообще меня никуда не приглашали.

Джон Лайдон:

Я вам честно скажу: на той вечеринке на корабле я даже не знал, что за юбилей был именно в тот день! Я просто думал, что это вечеринка на Темзе. Вот настолько мне все было неинтересно на самом деле.

11 июня сингл «God Save The Queen» стал хитом № 1 даже несмотря на отсутствие телевизионных и радиоэфиров. Это был один из величайших моментов в поп-истории. Чарты попытались подать все так, будто сингл был № 2, однако все знали, кто именно был на вершине. Была неделя юбилея, и пока половина страны поедала черствые сэндвичи под одеялом, мы, остальная часть населения, объединялись. У группы начались проблемы. На следующей неделе после вышеупомянутых событий, на Джона Лайдона была совершена пара нападений на улице. Теперь панк стал конфронтационным и атакующим самое сердце государства. Политика, полемика и хулиганские мелодии стали истинной душою панка.

Марко Пиррони:

Я видел выступление Pistols в Нотр-Дам Холл. Тот раз был единственным разом, когда я видел их с Сидом и когда я впервые услышал «God Save The Queen». Они играли ее раз за разом, и это было потрясающе. Немного похоже на «Cum On Feel The Noize» Slade — первый аккорд тот же самый. Это величайший поп-рок-н-ролльный сингл. На пластинке присутствовало все, что нужно. Тот факт, что сингл стал Не Номером Один в хит-парадах, только добавлял радости. Иногда мы пересекаемся с Полом и Стивом, и я им говорю: «У меня было немало Номеров Один, но у вас был сингл, который добрался до Не Номера Один». Не уверен, что они осознают значимость этого.

Сьюзи Сью:

До того, как мы побывали на шоу Билла Гранди вместе с Pistols, и до того, как в панк вцепились таблоиды, был такой нормальный страх перед нашим появлением. Забавно, как этот страх быстро превратился в ненависть, стоило только феномену определиться — или, по крайней мере, считаться определенным и законсервированным. Как-то я взяла на прокат в Berman's & Nathan's костюм, чтобы пойти на концерт Roxy Music в Уэмбли Арена в 1975 году (нечто среднее между русалкой и девочкой из хора — фиолетовые блестки и шлейф в виде рыбьего хвоста.) Я так и не переоделась в туалетах станции Чаринг Кросс. Я так и поехала в город. На меня, конечно, посматривали удивленно, но чаще люди просто отводили глаза. Мне кажется, что люди чувствуют эту твою целеустремленность и не решаются тебя трогать. Но все это изменилось, как только на панк набросились медиа. И тогда реакция публики стала действительно оскорбительной.

Менси:

В Сандерленде в то время была очень маленькая панк-тусовка. Нам часто доставалось. Однажды меня хорошо отметелили в Джарроу, и в Сандерленде мне тоже досталось. То, что писали в газетах о возмутительном поведении панков, только подливали масла в огонь. Люди нападали на тебя на улицах. Нас пинали и били. У меня была прическа иглами и кожаная куртка. Когда я стал играть в группе, новость об этом распространилась со скоростью лесного пожара, и люди часто на нас набрасывались за то, что мы были панками.

Потом панк становился все более популярным, и стало приемлемым нас слушать, особенно среди футбольных фанатов — им нравились вещи, где пелось о «полицейском беспределе» — так что круг замкнулся: сначала они нас избивали, а потом стали нашими поклонниками.