Панк-Рок: устная история

Примерно в это же время мы увидели выступление Dr. Feelgood — они реально привлекли наше внимание — и еще Eddie and the Hot Rods, и их музыка очень на нас повлияла. И хотя люди сейчас и не соотносят ту пору с той музыкой, если посмотреть журналы того периода вроде Sounds 1976 года, то там везде Pistols и Eddie and the Hot Rods. Pistols несли одну форму панк-рока, а Eddie and the Hot Rods несли то, что традиционно считалось панк-роком: гаражный рок, такой как у Sam and Sham,? and the Mysterians.[102]

Все это были американские группы, подражавшие группам Британского вторжения. Это был странный симбиоз ранних Stones и Who и ранних американских групп, музыка которых была подхвачена Dr. Feelgood и Hot Rods. Думаю, потому этот стиль и получил название «панк», а вовсе не из-за Sex Pistols. EP Hot Rods «Live At Marquee» была первой записью в этом направлении. Я купил их версию песни «Get Out Of Denver» — это была скоростная, 100 миль в час, версия, и она очень нас вдохновила. Мы взяли ранних Stones, ранних Who и Hot Rods и сделали их в соответствии со временем.

Нокс:

К моменту моего ухода Heavy Parrot переименовались в Rocking Pneumonia. Потом я играл в группе с названием Lipstick, сформированной из остатков Despair. Мы были на периферии паб-рокового круга. Мы играли в Elgin Arms, там же, где играли 101ers. Это происходило в 1975 году. Я знал ребят из Ducks Deluxe и Чарли из Kilburn and the High Roads — он играл с нами на басу несколько раз. Там я познакомился с Джо Страммером и 101ers. Они, вообще-то, забрали у нас лучший вечер: они получили вторник, потому что пришли туда раньше нас, а нам достался понедельник. Мы играли на Клэпхэм Коммон. У нас были разные составы, пока мы не определились в октябре 1975 года. Эдди возил группу повсюду и где-то перед Рождеством 1975 года мы стали обсуждать возможность создания новой группы. В то время я был в группе, которая играла каверы, такая ирландская шоу-банда. И еще я был рождественским ведущим в гей-баре в Хаммерсмите — то еще развлечение!

Джей Джей Бернел:

Мы были благодарны паб-рок-сцене. Это была фантастическая сцена, где играли молодые группы, учившиеся, как управлять аудиторией. Мы туда пришли под самый конец. Хью и я увидели выступление Dr. Feelgood и внезапно поняли, что значит настоящий рок-н-ролл, или ритм-энд-блюз, как его называли в те дни. У них была позиция, корни, они могли играть, и они потрясающе выглядели. Уилко был офигенным. Ты понимал, что рок-н-ролл может быть фантастическим даже на уровне пабов. Это нас вдохновило. Мы не могли играть так, как играли они. Они были намного более рок-н-ролльными, чем мы. Дела у них шли отлично и могли идти еще лучше, если бы Уилко не сорвался в Штатах.

Два года спустя я просто не мог поверить происходящему: Я жил с ним в одной квартире. Я был обычным парнем, который с благоговением смотрел на своего кумира, а к тому времени, как он стал жить в моей квартире, ему пришлось уйти из Feelgood или что-то в этом роде, и его звезда закатывалась, а моя восходила. Я все еще смотрел на него снизу вверх. Он был отличным парнем, очень образованным, очень эрудированным. Я видел, как Уилко меняет струну одной рукой: он вытащил ее из пакета, распрямил ее встряхнув, снял порванную струну, настроил новую и вот он снова готов играть — вот это я понимаю, великий рокер!

Паоло Хьюит (писатель, журналист):

Я из Уокинга, как и Jam. В начале семидесятых, это был загнивающий городишко, не то что сейчас. Впервые я увидел Jam в 1975 году. Они играли небольшой концерт на втором этаже паба, хотя они существовали как группа с 1972 года. Как и другие молодые группы, они играли каверы. Уилко Джонсон очень повлиял на Пола Уэллера — это можно услышать в его манере игры на гитаре.

Уилко Джонсон:

В 1975 году мы гастролировали по Америке. У нас был контракт с CBS. Первым делом мы поехали на их ежегодный съезд в Сан-Диего. Все новые группы начинали свои туры там. Мы отыграли свою программу и создали ажиотаж. Босс СBS просто ошалел. Мы были наивными голубоглазыми мальчишками, а они собирались вложить в нас деньги и сделать миллионерами. Но не получилось.

Мы провели два длинных тура в течение весны и лета того года и записали альбом Stupidity, когда вернулись обратно. Назло всем мне хотелось сделать альбом по-настоящему живым. Я мало что понимал в звукозаписи, но знал, что мне было нужно. Мне хотелось оставить фальшивые ноты. В то время ты покупал концертные альбомы с наложенными в студии басовыми и барабанными треками. Они хотели от нас того же, но мы отказались, и было очень приятно, когда Stupidity поднялся до первого места.[103]