Панк-Рок: устная история

На концерте было всего человек 30–40. И они пришли на основную группу Eddie and the Hot Rods. Pistols их разогревали. Мы пришли как раз, когда разбивали усилитель, — именно это нас и привлекло. Мы находились в Вест Энде, искали концерты, на которые можно было бы пойти. Мы шли по Уордур-стрит и услышали какой-то шум. Мы подумали: «Что за дела?» И мы зашли внутрь. Sex Pistols уже отыграли несколько номеров, так что мы попали под самый конец. Выглядело так, будто их вышвыривали оттуда! Мы в отчаянии пытались узнать, где и когда они еще будут выступать. Мы ходили на концерты, пытаясь узнать, когда же будет следующий концерт.

После выступления Pistols в Marquee, мы ходили на каждый концерт в Лондоне. Звук у них был очень грубый, не такой, каким он стал потом. Они здорово лажали. Они играли номера шестидесятых годов. Именно это и привлекло к ним Роба Симмонса. Мне в них нравилось то, что они вообще не выглядели шестидесятниками. Мне не очень нравились группы шестидесятых. Мне нравилось звучание, но мне не хотелось, чтобы эта группа играла только вещи шестидесятых годов. У них был звук, типа как у New York Dolls. Они были единственной группой подобного рода в то время.

Роб Ллойд:

Первое, что я помню, это рецензия в NME на их выступление, где Sex Pistols разогревали Eddie and the Hot Rods в Marquee, и где все закончилось беспорядками. В NME написали, что «это была очень примитивная музыка, и она разваливалась на куски». Я помню финальную строчку: «Нам не интересна музыка. Нам нравится хаос…» Я это прочитал и подумал: «В точку!» Даже несмотря на то, что я был большим меломаном, мне подумалось, что хаос — это просто здорово. Я подумал: «Началось!»

Дэмиан О'Нил:

Это было на страницах музыкальной прессы — первая рецензия на выступление Pistols в Marquee. Помню, Pistols заявили: «Нас не интересует музыка, нас интересует хаос». У меня есть эта вырезка в тетради Undertones, причем на первой странице! (Смеется.) Мы их даже не слышали ни разу.

Нильс Стивенсон:

Термина «панк» поначалу не существовало. Мы тусовались в паб-роковом кругу, где все играли r'n'b, а потом пришли Pistols и сделали собственный бренд рок-н-ролла — это создало трение. Поведение Роттена еще доводило аудиторию до остервенения. Понятное дело, что это в корне отличалось от того, что кто-либо когда-либо делал в шоу-бизнесе. Было много проблем, а потом очень быстро начали появляться новые группы.

Кит Левин:

Тогда слова «панк» не существовало, но у нас было что-то вроде манифеста. Нам хотелось разнести все вокруг в щепки: Прощальный Тур Who, Часть III, Led Zeppelin, группы вроде Yes и им подобные, бывшие чертовски, невероятно, талантливыми музыкально.

Хауэрд Девото:

В чем именно заключался панк, было не совсем ясно. Малкольм называл это «новой волной», как во французском кино. Слово «панк» появилось в рецензии Нила Спенсера. Американский журнал Punkсуществовал уже несколько месяцев.[104]

Двумя днями позднее, группа играла на вечеринке в лондонской студии Эндрю Логана. Когда Джордан выскочила на сцену, Джонни порвал на ней одежду и начал крушить аппаратуру группы. Когда его микрофон был отключен, он попробовал разбить и его. Это спровоцировало драку между техниками и командой Pistols, в то время, как Лайдон продолжал вопить «No Fun».

Джин Октобер:

У Эндрю Логана проходили безумные вечеринки в Лондоне — он приглашал весь фриковый арт-бомонд, андеграунд, всяких разных безумцев со всего Лондона.

Мик Джонс:

Все ждали появления такой группы, как Pistols. Я их впервые увидел на вечеринке у Эндрю Логана у Тауэр Бридж. Сразу становилось понятно, что это то, что нужно, и то, чем это будет с этого самого момента. Это было новое явление, новые ценности, кардинально отличавшиеся от всего, что было раньше. Немного опасные в самом деле.

Брайан Джеймс:

Было потрясающее ощущение, когда мы были на репетиции с London SS, и Берни взял нас на концерт Pistols на большую вечеринку на складе в Батлерс Уорф. Увидев их на сцене, я, Мик и Тони поняли, что есть и другие люди, которым нравится такая же музыка. Они играли вещь Stooges «No Fun». Они не были величайшей группой в мире — но у них была позиция. Они лаяли на правильное дерево. Они заставляли тебя думать: «Я был прав — есть где-то люди, которым нравится подобная музыка!» Впоследствии я общался с Джоном Лайдоном, и меня впечатлила его позиция.