Паноптикум. Книга первая. Крах

Но больше всего полковника раздражало то, что среди дикарей бытовало поверье, будто прикосновение к «Великому Пророку», как они его благоговейно называли, дарует очень много различных бонусов — начиная от различных «магических защит», заканчивая возможностью «убивать взглядом». Это поверье пошло после того, как дикари заметили, что жрецы нового бога при встрече берут друг друга за руку. Конечно же, это было обычное приветствие между агентами Корпуса, выросшими в абсолютно другой культуре. Но мозг дикаря расценил этот жест как некую «передачу благодати от Великого Пророка к ученикам его». Поэтому при встрече дикари считали для себя за честь прикоснуться к объекту обожествления. Полковник строго настрого запретил такую ересь, внушив, с помощью агентуры, что подобные «отклонения от божественной истины» повлекут за собой кару небесную.

Впереди несметного войска, поднимающего в воздух тучи пыли, следовал Желтый Червь, нареченный обитателями пустошей «Каганаз — гуном», что с местного диалекта переводилось как «великий вождь всех племен, посланник бога». Вождь, прикрыв рукой глаза от слепящего полуденного солнца, посмотрел на вершину бархана, после чего подал знак своей свите. Сию же секунду четверо всадников, ехавших неподалеку, сняли с седел музыкальные инструменты, центральным звеном которых были морские раковины, обтянутые высушенными кишками животных. Повесив данную конструкцию себе на плечи, всадники, разъехавшись в разные стороны, принялись натужно дуть в деревянные трубки, торчащие из массивных раковин. Воздух сотрясли громкие протяжные звуки, после чего орда замерла — встали обозы, животные и пешие воины. Легкий ветерок, обдувая загорелые лица разновозрастных дикарей, уносил пыльную пелену, рассеивающую солнечный свет, куда-то в сторону.

Желтый Червь, сидя верхом на красивом и сильном скакуне, взобрался на высокий бархан, на котором уже находился Великий Пророк, восседающий на белом верблюде. От острого зрения вождя не ускользнули очертания черной башни, виднеющейся на горизонте.

— Господь благоволит нам… — улыбнувшись, Желтый Червь провел рукой по своей густой бороде.

— Да, — задумчиво произнес пастырь, — именно на эту башню магов показывал мне Перст Саваофа в моих виденьях…

Желтый Червь немного знал о башне магов. Как рассказывал ему названный брат Дамбар, в башне жили могущественные колдуны, сеющие, по словам того же Дамбара, полынь ереси в душах смертных, творящих хулу на Господа нашего. Именно эти маги, используя свою силу, установили магические ловушки в долине Стервятников, через которую лежал путь к северным богатым городам. Вождь как — то раз наблюдал эту магию в действии, когда его разведывательный отряд сгорел заживо во время попытки грабительского набега на северные земли. Некоторые соплеменники, побывавшие рабами в тех местах, рассказывали о чудесах, которыми владеют маги таинственной башни… Если говорить в целом, то в голове вождя смешались собственные жизненные наблюдения и «религиозные фантазии» аналитического отдела Корпуса.

— Великий Пророк, — обратился к Орокину вождь, — позволь, я отдам приказ, и мои воины поставят на колени этих еретиков…

Орокин, на голову которого был надет капюшон, поднял руку в останавливающем жесте.

— Не торопись, вождь, — произнёс он, глядя куда-то вдаль. — Ты всегда должен помнить о заблудших овцах, о которых я тебе рассказывал в одной притче…

— Овцам без разницы, за каким пастухом следовать, — вождь озвучил вывод того рассказа и, прищурившись, с пониманием покачал головой.

— Вот именно, — констатировал Орокин, — поэтому, для начала, отправим им послание…

Договорив, Орокин достал из складок одежды запечатанный конверт и передал его Желтому Червю.

— Избранный, — не без пафоса промолвил Орокин, — найди лучшего лучника. Пусть его стрела доставит это послание жителям города, погрязшего во грехе…

* * *

Зал городского совета Виктории, который располагался на самом верху черной башни, наполнила гнетущая тишина. Члены совета и по совместительству богатейшие люди города сидели за длинным столом, во главе которого восседала довольно миловидная женщина, де факто управляющая городом вместо своего престарелого и больного мужа. Казалось, что в воздухе витают миазмы страха перед той опасностью, что стояла за стенами.

Ещё вчера ничто не предвещало беды горожанам. Жизнь шла своим чередом, как вдруг, ночью вышли из строя все силовые узлы, дающие энергию городу и системе его безопасности. Под утро в город, вместе с ищущими укрытия фермерами, пришли ещё более скверные новости — к городу двигалась неисчислимая орда дикарей. «Как полчища саранчи», — говорили друг другу испуганные горожане, добавляя мрачных красок в настоящее метрополии, которую, помимо этой напасти, накрыла гражданская война.