Паноптикум мотыльков

Длинные пальцы человека — ворона, дотягиваются по очереди до каждого из семи тайных альковов и легким движением отодвигают шелковые занавеси.

София видит, что в нишах на небольших оттоманках, обитой атласом и парчой, утопая в расшитых подушках отдыхают люди, укутанные с головы до ног в черные плащи. Но лишь на первый взгляд, она приняла их за себе подобных. Приглядевшись внимательнее, она замечает страшные глаза незнакомцев, мерцающие влажным блеском отверстия, через которые смотрит ледяная бездна.

Возле каждой из оттоманок появляется по широкому круглому столу, покрытому медной чеканкой. На них материализуются кованые светильники, бронзовые кувшины с напитками, разворачиваются листы пергамента.

Разбудив гостей, ворон, втянув обратно пальцы, достает из-за каменной спинки трона огромный сверкающий хрустальными гранями кальян, поджигает его. Следом по периметру спальни вспыхивают многочисленные курильницы, которые наполняют помещение тягучим ароматом тлеющих благовоний. Клубы дамы плывут по воздуху, скрывая от Софии развалившихся на диванах чудовищ.

Гай — ворон, глубоко втянув в легкие ароматный дым из кальяна, с наслаждением прикрыл пленкой черные как ночь глаза. Выдохнул густую струю. Легким движением паучьей лапы подтолкнул поплывший по воздуху сверкающий сосуд к ближайшему алькову.

Существо, поймавшее кальян за шахту, немедленно поднесло мундштук ко рту и проглотило драгоценный дым. Облако благовония скрыло его с головы до ног.

Мгновенно вытянувшийся палец — щупальце ворона щелкнул выключателем.

Явись!

Свет лампы, стоящей на столике у дивана вспыхнул, выхватив из клубов дыма невысокое субтильное существо, разворачивающее пергамент.

Женщина? София удивлено вглядывалась. Да зрение, ее не обмануло. Чудовище обернулось в миловидную, но бледную словно смерть особу, удивительно похожую на учительницу пения в ее школе. Старую деву, загубившую собственную жизнь во имя служения прекрасному гению.

— Acedia, приветствую тебя!

Женщина, встав с дивана, оправила на бедрах складки плиссированной юбки, почтенно наклонила голову

— Живущий среди людей, приветствую тебя.

Каркающим отрывистым голосом Гай продолжил

— Что привело тебя, на наш совет?

Женщина растянула на бледных впалых щеках улыбку

— Господин, я преследую человеческую душу, погрязшую в грехе Уныния.

— Заслуживает ли она высшей кары?

— Все в твоей власти.

— Да будет так.

Учительница пения, вложила в рот мундштук и выдохнула ароматное облако дыма, затянувшее ее с головы до ног. Светильник на столе погас. Очертания существа погрузились в сумрак.

Кальян вместе с рукой Гая последовал к соседнему столику.

Вспыхнувший свет выхватил из полутьмы сгорбленного старика. Встав кряхтя с оттоманки, он оперся на суковатую палку — посох. Трясущаяся в треморе лысая голова, покрывшаяся пигментными пятнами, тонкие змеящиеся губы, дрожащие руки, слезящиеся глаза за треснувшими стеклами очков — неприглядная картина, рисующая образ язвительного ворчуна… Сухие словно веточки ивы руки старца мелькнули в приветствии.

— Ira явился засвидетельствовать почтение Живущему среди людей.

— Рад видеть тебя!

— Я пришел не напрасно, господин. Заблудшая в Гневе душа привлекла меня сюда в поисках спасения.

— Достояна ли она освобождения?

— Все в твоей власти.

— Да будет так…

Дымящийся кальян зависает у следующей ниши. Палец удлиняется и вспыхивает тусклый свет, освещающий сгорбленную старушку, теребящую карманы вязаного кардигана в поисках очков. Найдя ржавое пенсне, цепляет его на крючковатый нос и всматривается в пустоту.

— Invidia, ты с нами?! — звучит громовой голос с трона

— Приветствую тебя, господин, Живущий среди людей.

Она напоминает старуху Шапокляк из детского мультфильма, невольно мелькает мысль. Софии улыбается, — сейчас из под полы ее плаща покажется крыса…

И точно, старушка опускается на колени и подхватывает с полы длиннохвостого грызуна.

" Не вмешивайся в мои иллюзии", слышит София строгий голос оборотня, прозвучавший в голове.

"Не пытайся материализовывать собственные мысли — Ты здесь для другого"

София смущенно прячется, зарываясь в теплые перья вороньего крыла, укрывающего ее от глаз неведомых существ.

— Мой Господин, Зависть завлекла человеческую душу в ловко расставленную мною ловушку. Я привел ее сюда за освобождением. Но все в твоей воле.

— Да будет так.

Светильник гаснет.

— Luxuria! Твой выход!

Тихий вожделенный вздох пронесся по спальне, отразившись многоголосым эхом от стен, затих в мягких коврах.

София, осторожно выглядывает из укрытия.

Сверкающий неземной красотой, молодой мужчина, бог Адонис, спустившийся на грешную землю, предстал ее взору. Его полуобнаженное тело прикрывает легкая туника. Он разворачивает во всей красе широкие мраморной белизны плечи, поворачивается в три четверти, демонстрируя тонкий стан. Вообразив себя на подиуме, делает несколько шагов вперед, приподнимая ненароком подол туники, показывая стройные длинные ноги, одетые в легкие сандалии.

— Ты как всегда неподражаем, развратник! Уймись, кого ты хочешь здесь совратить! Неужели забыл — для чего мы здесь?

Адонис обиженно фыркает.